Село Шайдан Ноокенского района, как это часто бывало в старину, предки, не мудрствуя, нарекли по названию протекающей рядом реки. Благодатная долинная земля, яблоневые сады, начинающиеся прямо у дороги,  бархатные очертания холмов на  горизонте, за ними — сверкающее серебро более высоких, снежных вершин… Обычное село, похожее на  многие другие в Джалал-Абадской области. Особенное разве что  тем,  что именно здесь находится интернат, куда со всей области свозят деток с ограниченными возможностями здоровья — сирот и полусирот.

В советское время жители села были  объединены в колхоз «Ленин жолы», занимавшийся в основном хлопководством. Хлопчатник по традиции продолжают возделывать и по сей день. Но, возможно, прошлый год, когда  цена на выращенное упала в два раза, стал переломным. Хлопкоочистительные заводы стоят,  сбыть продукцию все труднее. Поэтому крестьяне переходят  на другие культуры: пшеницу, кукурузу, овощи и бахчевые. Правда, продать пшеницу тоже непросто: клейковина низкая, да и урожайность скудная. С прошлого года в Шайдане проводится эксперимент: Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (ФАО) предоставила наименее обеспеченным крестьянам в числе ряда сел Джалал-Абадской и Ошской областей  бесплатно по 200 килограммов сертифицированных семян озимой  пшеницы 1-2-й репродукции, гарантирующих хороший  урожай товарного зерна. Наряду с этим нескольким семеноводческим хозяйствам Ноокенского, Сузакского, Узгенского и Кара-Сууйского районов раздали  по несколько тонн семян озимой пшеницы высшей репродукции. В Ноокенском районе одним из них стал кооператив «Кенч», о котором мы подробнее расскажем позже. Задумка, как рассказал нам менеджер проекта Абдулхаким Исламов, такова: вырастив урожай, крестьяне вместо каждого предоставленного им килограмма  принесут в  «Кенч» полтора и в обмен получат высококачественные семена,  выращенные уже самим семхозом из элитного материала, которым его обеспечила  ФАО.  При этом распространяются и культивируются сорта  отечественной селекции: «жаным», «Зубков», «кыял», «краснодарская» и др.

Ради чего все это  делается? Во-первых, мелкие крестьяне на собственном опыте видят выгоду  использования  сертифицированных, т. е. проверенных, семян, а не купленных где-то по  случаю. Во-вторых, они приобретают стартовый капитал. В-третьих, на юге создается стабильная, налаженная система  первичного семеноводства, которая постепенно избавит от необходимости  ехать за  элитным материалом на  север страны, что  недешево. И, наконец, внедряются в производство семена  отечественной селекции, которые более приспособлены к климатическим условиям нашей республики. «Урожайность  завезенных из-за рубежа сортов, — поясняет Абдулхаким Исламов,- может оказаться  высокой в первый год, во второй, но на третий —  резко снизиться. А, например, озимая пшеница нового сорта «жаным», выращиваемого Кантской МИС, как показывают  опыты, всегда дает стабильный  хороший урожай на богаре, невзирая на жару».

…Курманбек Раимов, один из тех в Шайдане, кто получил от ФАО семена. По профессии он учитель, работает в интернате для детей с особыми нуждами, но жизнь заставила стать параллельно и пахарем, и агрономом. У его семьи больше  гектара земли — раньше на ней выращивали хлопок и кукурузу, в этом сезоне впервые посеяли пшеницу. На  вопрос, что труднее: детей воспитывать или урожай выращивать, отвечает: конечно, детей растить.

…Расположенное сразу за селом поле в 20 гектаров демонстрирует, чего стоят  семена сорта «жаным»: к середине  апреля, когда мы приехали, густые, сочные, ярко-зеленые стебли уже вымахали по колено. Поле принадлежит семеноводческому хозяйству «Кенч». Его руководитель Акыбай Сооронбаев  рассказывает, что  в прежние годы семена в основном приходилось покупать в Чуйской области по 40-45 сомов за килограмм. Предоставленными ФАО пятью тоннами элитного материала засеяли 30 гектаров, рассчитывают  вырастить примерно 100 тонн урожая, десять из них вернут, а  остальными распорядятся по своему усмотрению. «Кенч» интересен еще и тем, что это коллективное хозяйство: в нем объединили свои паи около ста человек. Кроме 92 гектаров земли, доставшейся в наделы, они  возделывают еще примерно 70 гектаров. Помимо пшеницы выращивают также люцерну, хлопок, сафлор. Сам Акыбай по специальности экономист и юрист. На вопрос, как удалось  убедить крестьян скооперироваться (к чему уже  столько  лет безуспешно призывают разоренное село Минсельхоз и правительство), мы получили два ответа. Люди, знающие Акыбая, сказали, что он хороший хозяин и организатор: народ поверил и потянулся за ним. А сам руководитель «Кенча» объяснил  тем, что они создали свой кооператив  в начале 90-х годов, сразу после развала колхоза, решив не растаскивать доставшееся добро, а, наоборот, сложить. С тех пор и развиваются за счет собственных средств и хозяйственной смекалки. На государство не надеются. Кредиты, говорит Акыбай,  преподносятся заманчиво, а на самом деле оборачиваются тяжелым долгом. Возьмешь трактор в лизинг, такие проценты к его стоимости набегут, что на них можно было бы купить еще один трактор. Но если государство действительно желает, чтобы крестьяне кооперировались, говорит он, то должно реально поддержать их, потому что 90 процентов  фермеров карабкаются, не имеют ни техники, ни оборотных средств.

…Арслангарей Минлигулович привлек  наше внимание своей непохожестью на кыргызов и узбеков, которых в Шайдане, как и в окрестных селах, проживает  много, а еще тем,  что был в ак-калпаке и этот головной  убор превратился для  него в обязательный элемент парадной одежды. Мы познакомились с ним возле пшеничного поля «Кенча», куда он подъехал из соседнего села Масы, которое тоже участвует в проекте ФАО. Друзья в шутку называют Арслангарея Юбанаева единственным потомком Чингисхана в этих краях. Разговорились с ним и узнали, что, оказывается, он учился в Казанском сельскохозяйственном институте  вместе с Минтимером Шаймиевым, только тот закончил на два года раньше и получил диплом инженера. «Он стал  президентом, а я  агрономом», — заключает  Арслангарей Минлигулович. После окончания вуза нашего собеседника направили в Ноокенский район, здесь он и проработал всю жизнь в системе защиты растений. Сейчас на пенсии, но продолжает консультировать земляков. За советами обращаются  не только  жители Масы, но и Базар-Коргона, Бурганды, часто спрашивают, как бороться с вредителями хлопчатника. Арслангарей Минлигулович выезжает на место, определяет вид вредителя, а потом советует, чем обрабатывать. Из препаратов, которые есть в наличии, рекомендует приобретать швейцарские, германские, казахские или американские, но не китайские.

Первый ак-калпак аксакалу подарили, потом он сам стал покупать. Говорит, что очень удобный головной  убор:  в холод в нем тепло, а в жару — прохладно. Надо возрождать сельское хозяйство, убежден Арслангарей  Минлигулович, а для этого — кооперировать крестьян. В первую очередь возобновлять севообороты, спасая землю,  подкормить ее.

Из Шайдана путь лежит в  с. Аримжан того же Ноокенского района. В первый раз мы  услышали о нем  осенью прошлого года, но тогда не удалось завернуть в него. В одной из групп взаимопомощи, созданных в Аримжане, 16 из 40 женщин — вдовы. Таких сейчас в селах немало: у кого-то мужья  умерли от болезни, у других — в пьяной драке, есть и погибшие  на заработках в России. На руках  у вдов осталось много детей. Группы взаимопомощи (коротко ГВП) создаются в рамках еще одного  проекта ФАО, который четвертый год осуществляется в трех южных областях республики и в Иссык-Кульской. Самым бедным семьям  раздают отборные семена  овощей (помидоров, огурцов,  цветной капусты, тыквы, моркови, лука), учат их выращивать,  обеспечивают материалом для мини-парников, удобрениями. Но прежде чем получить семена, сельчанам нужно обязательно объединиться в ГВП. Для чего это нужно? Во-первых, рождаются ростки кооперации, во-вторых, если кто-то не успевает с прополкой, поливом и т. д., другие помогают ему, потому что все заинтересованы в хорошем урожае, в-третьих, исчезает почва для национальных распрей. Продав   выращенное, женщины возвращают 30% стоимости семян в ими же созданный сельский  фонд. На эти деньги закупаются  семена для членов уже новых групп. Когда накапливается солидная  сумма, ее используют для развития села, например, для ремонта садиков, многие из которых закрыты со времен развала Союза. 

На полевом стане в с. Аримжан сотрудников бишкекского офиса ФАО встречают как родных. Итогами участия в проекте довольны: урожай в прошлом году вырастили отменный, в сельском  фонде — несколько десятков  тысяч  сомов отчислений. Многие извлекли для себя  важные уроки. Например, Айша Кабирова пришла к выводу, что цветную капусту нужно сажать раньше, чтобы к осени выросли большие  кочаны. И в этом году посеяла ее уже в феврале, под пленку. А вот ее сосед Мадамин Мейманов последовавал примеру односельчанок только нынешней весной. Он учитель, всю жизнь преподавал  в местной школе, сейчас больше занят землей и внуками. Двое из его сыновей подались на заработки в Санкт-Петербург, третий тоже скоро поедет туда. В качестве семян, полученных от ФАО, Мадамин ака не сомневается, поэтому  уверен: урожай уродится хороший. Но его гложет другое: чем  занять землю? Поэтому первый вопрос, который он задает нам: что слышали о ценах на хлопок  в этом сезоне? У семьи Меймановых в общей сложности 5 гектаров  земли. В прошлом году половина их  была занята хлопчатником, в этом году сократили посевы на гектар. «Семенами от ФАО, а также  арбузов и дынь я займу от силы 50 соток, — размышлял при встрече Мадамин ака. — Урожай с большей площади  девать некуда. Был завод в соседнем селе Рахманжан, где томаты  перерабатывали, да давно уже растаскан». Поэтому Мейманов  считает, что нужно снова поворачиваться к хлопчатнику, который местный народ знает, как выращивать. Однако при этом государство, убежден он, должно взять на себя сбыт.

…Прежде чем семя ляжет в почву, необходимо убедиться в его силе. Цивилизованное земледелие предполагает  обязательное наличие  инспекций, которые проверяют качество посадочного материала и выдают сертификаты о его пригодности. В советское время была создана разветвленная сеть госсеминспекций, охватывавшая всю страну. Большинство из них  находится в приспособленных зданиях, построенных еще в те времена, и пользуется оборудованием приснопамятных времен. В межрайонной инспекции Узгенского и Кара-Кульджинского районов проваливаются полы и сыпется штукатурка. Однако ей повезло попасть в список тех, кого ФАО обеспечило современным оборудованием, причем европейского производства. Например, делителями семян (раньше каждую горсть, взятую на пробу, делили вручную, рассекая ее на  четыре части), термостатами, в которых семена проращиваются при разных заданных температурах, компактными и удобными весами.  Тут же стоит оборудование, которым пользовались раньше: четыре дедовских термостата, из которых только один в рабочем состоянии, исторические весы с гирьками… Инспекция обслуживает 18 семеноводческих хозяйств, расположенных на территории двух районов. Однако, по словам сотрудников, те все меньше приносят материал на проверку качества. Причина известна: каждый анализ стоит денег. Например, сертификат семян пшеницы на всхожесть стоит 600 сомов, причем годен он только  четыре месяца. Конечно, ушлый покупатель  обязательно потребует у семхоза бумаги, подтверждающие качество товара. Однако большинство наших крестьян берут на авось, этим продавцы и пользуются.

Мы продолжим еще репортаж с юга, постаравшись ответить на вопрос: какими надеждами он живет через 22 года после развала  Союза и третьей после июня 2010-го весной.