Main Menu

(Untitled)

У нас новичок: Андрей Гедзенко, 36 лет, работал сварщиком, играет в шахматы, рисует и, как оказалось, сочиняет стихи. Тут очевиден факт «генезиса”: среди авторов нашего поэтического выпуска прочное место занимает Руфина Папулова. Так вот, она мать Андрея, и, стало быть, стихотворчество их семейная «болезнь».

Приятно вновь встретиться с Ольгой Пашковой. «Отчий дом» — трогательно и лирично. Почти не сомневаемся: прочтут ее стихотворение люди постарше, и в памяти всплывут их отчие дома…

Олег Нагайка, который «смотрит на игры детей в восхищеньи»; Галина Трубчанинова, изнемогающая в долгом ожидании весны; Виктор Бондарев, утверждавший, что «язык мой, может быть, корявый, но не тупой и не дырявый»; Лариса Сапего, пытающаяся убедить нас в том, что Змея чуть-чуть спокойнее Дракона».

Да, речь идет о наших давних авторах, которым давать какие-то особые характеристики просто нет необходимости.

Читаем.

 

Ольга ПАШКОВА

Отчий дом

Приехала я в отчий дом, в котором никого уж нету.

Со скрипом в коридор открылась дверь,

Нахлынули воспоминанья детства

И юности безудержной моей.

В проемах окон сумерки синеют,

Тихо играет старенький рояль.

Бежит, меня встречая, такса Федя

И лапой катит мячик: на, играй!

И запахи пришли: душистой елки,

Бабулиных вкуснейших пирогов,

Запах зимы, мороза, солнца

И тонких, нежных маминых духов.

Так хорошо прижаться к боку теплому «голландки»,

Смотреть, как лихо пляшет польку детвора,

А с нею папа мой насмешливый и добрый

И криволапый Федя, без него нам никуда.

Я открываю дверцы шкафа, глажу переплеты,

Вот все друзья надежные мои:

Маршак, Чуковский, Стивенсон и Носов,

Гайдар, Крылов, Майн Рид и Агния Барто.

И далее пришло знакомство с Германом и Блоком,

И с Пастернаком, Мандельштамом, Куприным.

Перечислять могу я бесконечно долго

Любимых, верных авторов моих.

А сладкие вечерние мгновенья,

Когда встречалась вся наша семья,

Неторопливые беседы, откровенья

И удивительное понимание всегда.

Совсем девчонкой я отчаянно влюбилась в офицера,

И он увез меня в далекий чужестранный гарнизон.

Там было много перипетий, унижений,

Безверия, предательства, потерь.

И без укоров, без малейшего упрека

Огладила меня моя семья.

Ушли куда-то беды, неуспехи,

Опять вернулась молодость моя.

И сидя в уголке уютного дивана

Покрытого ширванским дедовским ковром,

Смотрю на бесконечно дорогие лица, веря,

Что обязательно мы встретимся потом.

Олег НАГАЙКА

Истины знак

Вот бегают дети, и вроде, без толку.

Но в этом есть истины знак.

Резвятся они и кричат без умолку —

Природа придумала так.

Энергии выплеск — как миг завихренья,

Безумного счастия жить.

И этой любви бесконечно горенье,

Чтоб детством всю жизнь дорожить.

Насыщен полетом младенческий гений,

Чтоб вечность за миг пережить.

И зрелой борьбой на тропе достижений

В грядущее путь застолбить.

Смотрю я на игры детей в восхищеньи.

Мне детство мое не забыть.
Лариса САПЕГО

По строгим астрологии канонам

Опять мы две недели отгуляли

И год Змеи мы от души встречали.

Как хорошо — есть повод погудеть,

Деньгами потрясти, их не жалеть.

По строгим астрологии канонам

Змея чуть-чуть спокойнее Дракона.

Ведь он непредсказуемый и шумный,

Змею ж считают рассудительной и умной.

И можно на нее во многом положиться,

Лишь не сходи с тропы, что ввысь стремится,

Все повороты преодолевай,

Но только ей на хвост не наступай.

Но праздники прошли, настали будни.

Пусть этот год для всех счастливым будет.

Чтоб также с наших гор змеились речки,

Чтоб ледники с вершин сверкали вечно.

Чтоб мы не знали распрей и вражды,

Чтоб расцветали пышные сады,

Чтобы тюльпаны буйно пламенели,

Чтоб над страною зори яркие алели.

 

Галина ТРУБЧАНИНОВА

Природа в ожидании застыла

Зажжет улыбку утром солнце,

Глядится в серебристые снега.

В голубизне небесного колодца

До вечера исчезнут жемчуга

Сияющих созвездий, и луна

Последний взгляд свой кинет на простор,

Навек к Земле пригвождена,

Ночным светилом быть ей приговор!

В который раз проснется мир замерзший,

Ему свой луч подарит солнца лик.

Как зимний день, озябший и продрогший,

В движении светила невелик.

То снег летит, в метели хороводит,

То гололёд, то слякоть и туман.

Зима неторопливо верховодит

Морозами и вьюгой по лугам.

А до весны остался только месяц с малым,

Заменятся бураны на дожди.

Изнемогая под напором шалым,

Водой наполнятся бегущие ручьи.

Ну а пока, приняв морозность утра,

Смирившись с холодом, закутавшись в снега,

Природа в ожидании застыла,

Глядя на свет с улыбкою слегка.

 

Виктор БОНДАРЕВ

Язык

Язык мой, может быть, корявый,

Но не тупой и не дырявый,

Не пустобрех и лести ас,

Как тот, что рвется на Парнас.

Он знает точно свой шесток

И что к вершине путь жесток!

Но он не может жить без лир,

Уж так устроен его мир.

Он гонораров не имел

За то, что высказать хотел,

А коль коряво что вещал,

Так он литфаков не кончал.

Но если сильно он коряв

И тормозит шедеврам явь,

Себя он может прикусить,

Чтоб бездефектным не вредить.

Нет, он не ищет оправданий

И снисхождений, состраданий,

Критерий творчества один,

Будь князь ты иль кухарки сын.

Его одно лишь удивляет,

А справедливость вопрошает:

Как он, корявый, много лет

В подзаголовках был газет

И, как эзоповский язык,

У критиканов был безлик.
Андрей ГЕДЗЕНКО

Исповедь одинокого волка

Это подобие стихотворения я написал как своего рода ответ Владимиру Высоцкому на его песню «Белое безмолвие». Но сначала небольшое предисловие.

Как известно, волки однолюбы. Выбирая себе пару, и самец, и самка идут по жизни вместе до самого конца, и у этих кровожадных животных мы, люди, могли бы, пожалуй, поучиться тому, что есть привязанность, преданность друг другу. А может быть, и тому, что есть любовь.

Это исповедь об одиночестве. Или, быть может, о любви. Но это слово до того изъездили, испохабили и опошлили, что он (волк) давно уже выкинул его из своего лексикона! И слагать оды о любви в стиле «шик, блеск, красота» у него просто не поворачивается язык. Он говорит об этом тяжело, надрывно, без лишних слов. Поэтому не обессудьте, но это все, что смог выдавить из себя этот немногословный (ведь волки не умеют лаять) жестокий хищник…

И миновал проклятый голод.

И прав уж больше нету у мороза.

Прошел же наконец собачий холод!

Я выползаю из анабиоза.

С опаской, осторожно, разминая члены,

Я открываю медленно глаза

И, чувствуя, как кровь бежит по венам,

Я понимаю, что еще живой, еще не сдох я,

Не сошел с ума.

От одиночества! Да от черной тоски моей!

Когда тягучими, бессонными ночами,

Рыгая с кровь, на измятую бумагу

Чудными, неумелыми стихами,

Наматывая километры в ногу,

Не мог найти я пятый угол

В квадратной комнате своей.

Когда я, заглянув в стакан граненый с водкой,

Но не увидев истины на дне,

Упав на четвереньки, подползал к окну,

В оконную решетку вцепившись мертвой хваткой,

Я долго выл на безучастную холодную луну,

Мечтая о полярном бесконечном дне!

Так почему же? Эти лучи солнца,

Ворвавшись неожиданно в мое оконце,

Так больно жалят, режут мне глаза?!

Я рад бы, вроде, что прошла зима.

Но слишком ярко после длинной ночи светит солнце!

И кажется, что неприветлива ко мне весна.

Ах, неприветливое солнышко мое!

До рандеву с тобою

Я дотерпел! Дополз! Дожил!

Так будь поласковей со мной, родное,

Поверь мне на слово, я это заслужил,

Уразумев души великого поэта клик

(Простой народ того встречал лишь на овации),

Чей надрывной, истошный под гитару крик

Был наречен как глас великой русской нации.

И я! Не верил в дурные пророчества,

И в снег ни на миг не прилег отдохнуть,

И наградою мне… за одиночество

Должен встретиться кто-нибудь…

(Посвящается также доброй памяти Владимира Семеновича Высоцкого).
О любви

Не говорите про любовь надрывно.

Все сказано о ней давно. Призывно.

Не надо алкать и алкать,

Пытаясь ангела за хвост поймать.

Да ради Бога, не надо всем кричать,

Что ищите ее вы непрестанно,

Когда ж вас осенит нежданно.

Ее лишь надо просто ждать.

 

 

 


Ведущий рубрики Вилор АКЧУРИН.






Добавить комментарий