Далекие восьмидесятые… На них  пришлись зрелые годы службы  в МВД, живые в  радостных и грустных воспоминаниях.

Гашиш в колонии
Силен утренний декабрьский морозец. Румяное яблоко солнца лукавит, обещая согреть. Но подбадривает, сбивая на  спортивный шаг.
Впереди серая   пятиэтажка министерства. Всегда знаю, какие дела ждут,  и часто ошибаюсь. Мысль эту подтвердил  в кабинете настойчивый звонок телефона.
Начальник молодой, плотный, с  безволосой головой и узенькой черной бородкой.  Новый коричневый костюм, модный  галстук на белой рубашке. Ну конечно, сегодня предновогоднее торжество в нашем клубе.
— С наступающим… Как настроение,  дембельское?
В министерстве перестройка.  Направление борьбы с  наркобизнесом в уголовном  розыске трансформируется в самостоятельный отдел. Мне делают лестное предложение:  перейти в возникшее как знамение  времени Межрегиональное управление по борьбе с организованной преступностью по Киргизии МВД СССР.
Согласился после доверительного разговора  с начальником, который видел меня своим  заместителем. Но им стал далекий от оперативной работы назначенец «сверху». Теперь сдаю дела, ожидая приказа о переводе.
— Напоследок поручение на засыпку. Вот, познакомься…
Несколько документов из исправительно-трудовой колонии: в посылке осужденному Исмаилову обнаружены 20 пачек  сигарет, заряженных … гашишем.
Повеяло  духом учреждений, где преступлений  совершается немало, а выявление виновных равно надводной части айсберга.
Так и есть. Сотрудники оперчасти рубанули с плеча — опросили получателя посылки и отправителя наркотиков. Первый  заявил, что знать ничего не знает. Вторая —  бывшая сожительница Исмаилова — объяснила:  «Приобрела сигареты с рук на базаре, не ведая  о их начинке». В таком сиреневом тумане  дело зашло в тупик.
— Давайте все вернем  с выговором и указанием продолжить  дознание. У нас  своих дел хватает.
Начальник молчит, хотя тоже задет печальной ситуацией в колонии. Настраиваюсь  на его «волну»: возврат не поможет неумехам раскрыть преступление.  Скорее всего, спишут как пресеченное без установления виновных. Тогда жди новых более изощренных проделок.
Еще раз листаю материалы. Исмаилов  Рамазан — турок, осужден за кражу госимущества. Она — Иволгина Ольга — русская, несудимая, моложе на восемь лет. Оба без  определенных профессий, своего жилья не  имеют. Похоже, что именно «сладкая  парочка» стоит за наркооперацией. Отмазка их примитивная, но попробуй  опровергнуть.
Привычно прикидываю возможности  проверки причастности их к криминалу. Необходимо увидеть этих людей, прежде  всего Ольгу, понять, а затем…
Неожиданно возникло окрыляющее чувство удачи.

Любовь в разлуке
В глубине заснеженного двора — небольшая  времянка. Ольга — невысокая, худощавая — встречает с веселой неприязнью. В  комнате топится печь, но прохладно. Хозяйка в  платке и пуховике, мне снять куртку  не предлагает. Ладно, не красна изба углами…
Выясняю подробности покупки сигарет и получаю общие ответы. Смеется:
— Приобрела наркотики по цене табака. Видно, продавец сумки перепутал.
Сама курит, но тех сигарет не пробовала, анашу никогда не видела, не знает даже, как пахнет.
Ольга все больше возбуждается, начинает  философствовать о жизни. Поддерживая  тему, перехожу к отношениям с Исмаиловым.  Оказывается, у них, несмотря на разность возраста и национальностей, настоящая, крепкая любовь, которой нет преград. Какие горячие письма он пишет!..
Сомневаюсь  в такой любви и прошу  показать хотя бы одну весточку из зоны. Получаю целый ворох. Ольга отходит  к столу у печки и начинает что-то готовить.
Действительно, слов о любви полно. Но вот и упреки: не дождался  заказанного подарка. Смотрю дальше и не верю глазам:  инструкция о переправке гашиша! Даже совет при неудаче — копия поведения Ольги!
Действую (да простит меня прокурор), исходя из того, что Ольга вспомнит о содержании письма и, конечно, уничтожит.  Незаметно прячу его в карман и возвращаю другие. Выкладывать свой козырь рано.
Разговор, теперь мало интересный, возобновляется. У меня улика сговора  наркоманов. Но все же конкретных доказательств их вины нет. Они — в гашише, который  приобрела Ольга. Делать обыск во времянке бесполезно: хозяйка, скорее всего, готова к нему и хранит  наркотики в другом месте.
По зимнему рано стемнело, а дел в этот последний день года еще много. Хорошо, что предупредил домашних  о возможном опоздании и к праздничному  столу. Недовольный водитель служебных «Жигулей» рулит  по адресам работников столовой автовокзала, где Ольга числится посудомойщицей. У них неожиданно узнаю детали ее поведения, определившие развязку криминальной истории.

Раскрытая тайна
Улицы города по утреннему  сумрачные и безлюдные после новогодней  ночи. Дежурный  жигуленок мчит меня и двух сотрудников к  автовокзалу. Первый оперативный успех, грозя  поражением, не терпит промедления.
Кухня с огромными в сытном пару кастрюлями на длинной газовой плите.  Возле нее хлопочут женщины, недоумевающе глядя на незваных посетителей. Их успокаивает заведующая, с которой  встретился накануне. Теперь они зрители спектакля, где действия главного  героя Ольги идут по сценарию, созданному оперативниками.
В глазах увидевшей меня  посудомойщицы недоумение и быстро  подавленный испуг. Наигранное удивление после вопроса о ее верхней одежде.  Раздевается  она не там, где все работники столовой, а в служебке автовокзала.
Мы — в длинной комнате с рядами  фанерных шкафчиков под замками. Ольга  шарит в карманах — ключ утерян.  Отправляется с оперативником на кухню для поисков предупрежденная, что шкаф  вскроют в любом случае. Другой сотрудник  приглашает понятых.
Ольга вернулась с ключом. Открывает  дверцу шкафа. За пуховиком  и шапкой — серый  пакет. Вскрываю его: несколько пластиковых узелков, наполненных зеленоватой массой  с резким запахом конопли. Но женщина  может заявить, что находка ей не  принадлежит, кем-то подброшена. Обращаюсь  к понятым:
— Иволгина не прикасалась к обнаруженным  предметам. Но, думаю, экспертиза выявит отпечатки ее пальцев.
Взвешиваем изъятый наркотик — около  трех килограммов. Составлены необходимые  протоколы. Подошедший директор  автовокзала зло смотрит на задержанную и плюет ей под ноги.  Некультурно, но от души.
Ольга доставлена в министерство. Впереди самая тяжелая часть работы.  В кабинете усаживаемся рядом. Женщина сломлена неожиданной   развязкой и дает признательные показания. Как подтекст  ее жизнь:  детство с матерью-пьяницей, зависть  к благополучным сверстникам, юность, растоптанная обманом и подлостью… Объясняет свой  поступок  любовью, стремлением помочь близкому  человеку. Как далека она от настоящего прозрения!
Приоткрылась дверь. Это начальник, выхожу.
— А говорил, в колонию дело возвратить… Поздравляю!
Но мне грустно. Настоящая жизнь нерасторжима с ее изнанкой, часть которой  олицетворяет женщина в кабинете,  угодившая в социальную яму. И существует нерушимый принцип: каждый отвечает за  свои поступки, жестко конкретизированный сыщиком Жигловым, — вор должен   сидеть в тюрьме.

Юрий ЗАЙЦЕВ,
полковник милиции в отставке.