В 60-е годы прошлого столетия, когда я пришел на киностудию, там царила такая творческая атмосфера, что не заразиться ею было невозможно. На знаменитой Березовой аллее во дворе киностудии с утра собирались все, кто был свободен от съемок или других работ, связанных с озвучиванием или монтажом фильмов. В горячих спорах и обсуждениях  рождались замыслы сценариев  или находились новые решения  уже существующих проектов. В операторских кабинах,  тесных каморках все это запивалось «Киргизским крепким» — самым дешевым вином, что продавалось в магазинчике напротив киностудии за мостом. Через эту знаменитую аллею прошли все, кто поступал на киностудию, потому что без «прописки» невозможно было влиться в  творческий коллектив.

Закулисная жизнь кино мне как-то сразу понравилась. Впервые попав на съемочную площадку, я начал снимать не то, что снимают, а тех, кто снимает. Меня увлекала подготовка к съемке: собирали и устанавливали кинокамеру (по тем временам она весила около 120 кг), готовили актеров,  переодевали их в съемочные костюмы, гримировали, репетировали текст… Осветители устанавливали свои огромные приборы, и второй оператор корректировал мощность прожекторов и направление света. Ассистенты носились по площадке и выполняли задания художника, оператора, режиссёра, звукооператора. И я, находясь в гуще этой сутолоки, щелкая своим незаменимым «Зенитом»,  постепенно собирал крупицы истории киргизского кино 60-х годов прошлого века.
А какие истории (вернее, анекдоты) передавались из уст в уста киношников! Был у нас в отделе декоративно-технического строительства Сашка-плотник. Простоватый парень, дело свое знал, но от кино был далек. В те годы киностудия размещалась в двух местах: проявочный цех оставался возле церкви на старой территории, а  основные службы и павильон находились на новой, то есть в бывшей Лесной школе на речке Ала-Арча. И пленку на проявку часто отправляли с какой-нибудь оказией.
Так вот, как-то отправили плотника этого на грузовике с досками что-то отремонтировать, и ассистент оператора, чтобы не ездить самому, передал с ним коробку с отснятым материалом. «Смотри, не открывай коробку, а то испортишь кино». По дороге Сашке интересно стало, что же там за кино. Открыл коробку, размотал пленку, а там ничего и нет, просто серая пленка. Приехал он в цех обработки, передал коробку и говорит:  «Кино какое-то просили передать, а я посмотрел — там чистая пленка. Так что можете и не проявлять». Конечно, все были в шоке — пленка  засвечена!  Пришлось потом ехать и переснимать целый эпизод фильма из-за нерадивого ассистента и любопытного плотника.
Мне повезло. На первый фильм я попал к режиссеру Г. Базарову. Он сразу заметил меня и поддержал. Начинал я с обслуживания кинокамеры, оперкрана, рельсов и тележки, а закончил работу над фильмом в качестве фотохудожника. Так получилось, что я даже снялся в маленьком эпизоде фильма «Засада» в роли пограничника. Правда, по сценарию меня «басмачи» быстро «зарезали», и на этом моя актерская стезя оборвалась. Остальные почти 30 лет я посвятил  съемке фоторекламы.
В 60-е годы произошел всплеск  нашего кино, может, благодаря активному участию русских режиссеров в постановках фильмов по произведениям Ч. Айтматова. Режиссер Сахаров снял «Перевал», Лариса Шепитько — «Зной», Андрон Кончаловский — «Первого учителя» и т. д. Да и наши режиссеры не отставали. Генадий Базаров представил дипломную работу «Материнское поле», Болот Шамшиев — «Белый пароход», Толомуш Океев — «Красное яблоко».
Чингиз Айтматов возглавил Союз кинематографистов и бессменно проработал на этом посту 14 лет.
Глядя на фотографии из архива, видишь, как менялись времена и отношение к кино. Вот Айтматов с известными кинодеятелями СССР Марком Донским, Иваном Ивановым-Вано, Александром Згуриди на Всесоюзном кинофестивале в 1976 году в городе Фрунзе. А на других фото — рабочие моменты съемок, ставшая знаменитостью Н. Аринбасарова,     А. Кончаловский…
Это было вчера. А сегодня наше кино вновь восходит по крутой лестнице и обретает известность.
Наше кино продолжается.

Александр ФЕДОРОВ.