Этот материал принесли нам в редакцию за два дня до кончины академика Курман-Гали Каракеева.

99 лет — это солидный возраст, и совсем недавно его отметил видный ученый и общественный деятель Кыргызстана Курман-Гали Каракеев, которого смело можно назвать и ровесником кыргызстанской науки, и одним из ее отцов-основателей… Впрочем, этот человек был первым не только во многих отраслях научной деятельности. Оценивая разнообразные таланты академика, невольно вспоминаешь великого итальянца эпохи Возрождения Леонардо да Винчи.

Сравнение не столь уж и натянуто, если принять во внимание доказанный историками факт: у каждой нации, совершившей однажды прорыв от средневековой отсталости к высотам просвещения, есть свой Леонардо. Например, у россиян таковой появился на свет, творил и ушел в вечность еще триста лет назад, это Михайло Васильевич Ломоносов.
Стоявший у истоков становления советской власти, Курман-Гали Каракеев — просто находка для любителей узнать из первых уст  подробности самых важных этапов, происходивших в нашей стране, поскольку биография аксакала отражает отечественную историю.

«Рожденный» в день революции
В глубинке Семиреченского уезда близ нынешнего Каракола, в селе Курменты Иссык-Кульской области, осенью 1913 года появился на свет будущий доктор исторических наук, академик Национальной академии наук Курман-Гали Каракеев.  Добавим, что кыргызы в то время календарем особо не пользовались. Зачем кочевнику помнить какие-то даты? Ведь и без этого ясно, в какое время гнать скот на летние джайлоо, а в какое — на зимовку.
Так вот, когда отары спускались с гор зимовать, в небогатой кыргызской семье родился мальчик. Впоследствии советская власть обучила его грамоте, открыв путь в новый для него мир знаний и надежды на светлое завтра. Паренек в благодарность за это назовет дату своего рождения — 7 ноября, День Великой октябрьской революции. Так же поступили многие знаменитые ровесники Каракеева, представители плеяды видных кыргызстанских ученых, творческой интеллегенции, политиков и общественных деятелей.
В свои 16 лет будущее светило науки становится вожаком местных комсомольцев. Через четыре года он уже занимает должность заведующего отделом учащейся молодежи Киргизского обкома Всесоюзного Ленинского комсомола. В двадцатилетнем возрасте был призван в ряды Советской Армии и поменял пиджак обкомовца на тельняшку, а морской иссык-кульский ветер сменился ветрами Балтики. Каракеев проходил службу на Военно-морском флоте. Исполнилась и его заветная мечта: служба на Военно-морском флоте позволила воочию увидеть «колыбель революции» — Ленинград. Это вдохновило его,  и комсомолец Каракеев с еще большим рвением активно включился в общественную жизнь партийной ячейки военного судна Балтийского флота.
Изучая данный период жизни будущего ученого, въедливый биограф найдет еще одну морскую аналогию в его генеалогическом древе. Оказывается, фамилия Каракеевых восходит к турецкому слову “Каракёй” — старинному названию прибрежного квартала близ города Стамбула. Эта местность находится на берегу Босфора, неподалеку от Золотого Рога. Само название состоит из двух слов: «кара», означающее «черный», у турков также имеет значение «суша, земля». Слово же «кой» переводится с турецкого как «деревня, село».
Были ли предки академика родом из того далекого прибрежного края, никому не известно. Но в начале 1930-х в имени Курмана Каракеева появляется эта непривычная даже для кыргызов турецкая приставка Гали — тождественная модной сегодня кыргызской традиционной приставке уулу, связывающей имя с отчеством. Но это только сейчас подобное обращение к традициям предков приветствуется. Тогда же, в пору инициированной сталинским руководством «непримиримой борьбы с проявлениями национализма и трайбализма», подозрительная прибавка к имени могла стоить ее владельцу не только карьеры! Пахло приводом на «беседу» к чекистам. От  этого печального поворота судьбы Курман-Гали спас именно призыв на военную службу, откуда тот вернулся на родину в 1938 году — в самый что ни на есть разгар сталинских репрессий…

На войне как на войне
Впрочем, не столько счастливое стечение обстоятельств, сколько личная инициатива Курман-Гали и его преданность идее любимой партии всегда ставили этого ученого на гребень политической карьеры. Представьте себе, каково в 25-летнем возрасте быть не просто рядовым сотрудником, а главой сначала Тянь-Шаньского, а затем — Иссык-Кульского обкома партии!
На этой должности и застала нашего героя Великая Отечественная война. И К. Каракеев активно включился в работу, крайне необходимую в деле помощи фронту: организовал поставку теплых вещей и продуктов в места боевых действий, а также бойцам партизанских отрядов и в осажденный фашистами Ленинград. Здесь уместно вспомнить, что именно Каракеев был в числе первых кыргызстанцев, стоявших у истоков  многолетней дружбы обеих столиц.
Справедливости ради стоит отметить, что  дружеские взаимоотношения города Ленинграда с Кыргызстаном были установлены задолго до начала Великой Отечественной войны. Еще 17 ноября 1932 года Ленинградский совет принял решение о политическом, хозяйственном и культурном шефстве над Киргизской АССР. Это решение было встречено трудящимися республики с воодушевлением и чувством сердечной признательности. Такое сотрудничество было особенно необходимым и плодотворным для республики, едва обретшей государственность и освобождавшейся от пут средневековой отсталости.
Молодой тогда ученый и партийный руководитель Курман-Гали Каракеев возглавил новую фазу сотрудничества двух столиц,  благодарные за щедрую помощь кыргызстанцы протянули руку помощи своим вчерашним шефам-ленинградцам в наиболее суровую для них годину испытания блокадой. Когда в Кыргызстане узнали, что жители Северной Пальмиры оказались во вражеском окружении, испытывают острую нужду в продовольствии, у нас в республике родилась народная инициатива по сбору продуктов первой необходимости. Сельчане же на своих приусадебных участках выделили по одной-две грядке специально для жителей Ленинграда. Так, во многом с участием К.-Г. Каракеева по всей республике прокатилась волна по формированию эшелонов с продовольствием и теплыми вещами для героических защитников города на Неве.
Первый эшелон с продовольствием — 50 вагонов — отправился 17 февраля 1942-го. А 18 января следующего года, когда войска Ленинградского и Волховского фронтов прорвали кольцо фашистской блокады, кыргызстанцы вновь доставили подарки ленинградцам и морякам линкора «Октябрьская революция».
А теперь о факте, весьма важном для нашей отечественной науки. Эвакуированные в Киргизию научные институты и высшие учебные заведения Ленинграда и Москвы успешно вели научно-исследовательскую, народнохозяйственную и оборонную работу, продолжив изучение и освоение природных богатств республики. У нас обрели кров и хлеб, работу десятки тысяч эвакуированных из Ленинграда и прифронтовых районов страны. Воспитанники трех ленинградских детских домов были размещены в селах Курменты и Чон-Сарой на берегу Иссык-Куля.
— В годы Великой Отечественной войны узами нерушимой дружбы были связаны защитники Ленинграда с трудящимися Кыргызстана, — поделился однажды с авторами этих строк Курман-Гали Каракеев. — В трудные дни для ленинградцев трудящиеся нашей республики три раза посылали эшелоны с продовольствием и подарками. Всего было доставлено в город на Неве 200 вагонов продовольствия и подарков.
По словам Каракеева, ему посчастливилось сопровождать эшелон с подарками для Ленинграда и его героических защитников.
— Через Ладожское озеро делегация доставила ленинградцам шесть  вагонов продовольствия и подарков, — вспоминает академик. — К нашему приезду блокада  была прорвана войсками Волховского и Ленинградского фронтов. После семидневных боев прорыв оборонительной линии немецко-фашистских войск был осуществлен частью сил Ленинградского фронта под командованием генерал-полковника Л.А. Говорова и частью сил Волховского фронта под командованием генерала армии К.А. Мерецкова. В Ленинграде нас встретил председатель Ленсовета П.С. Попков. Он рассказывал нам, что в течение многих месяцев Ленинград подвергался воздушным бомбардировкам и артиллерийскому обстрелу. Он был связан с остальной территорией Советского Союза только дорогой, ведущей по Ладожскому озеру, по которому мы доставили эшелон с подарками. Ленинградцы работали и сражались с большой  энергией. Они неустанно ковали могучее оружие для Красной Армии, создали мощную артиллерийскую оборону. Мы видели Ленинград, переживший 900-дневную блокаду, с болью в душе смотрели мы на разрушенные фашистскими пиратами исторические памятники культуры. Но город-витязь, город-герой на наших глазах расправлял свои богатырские плечи, залечивал свои раны. Повсюду на улицах тысячи женщин и подростков с энтузиазмом убирали и чистили мостовые, сгребали снег, приводили в порядок водопровод, канализацию. Начали работать электростанции, ходить трамваи. Город имел величественный, хотя и суровый вид, а люди его, пережившие тяжелую зиму 1941-1942 гг., не только не сломлены, от них исходили неиссякаемая энергия, непоколебимый дух и воля к победе.
Ленинград и его героические защитники выдержали труднейшие дни блокады, разбили фашистские полчища. Весь советский народ поддерживал защитников  города-героя и его население, думал о них, восхищался их мужеством и храбростью…

С кресла обкомовца — в коридоры науки
Другая, еще более насыщенная событиями и чудесными свершениями страница биографии К.- Г. Каракеева открылась уже после войны, когда он, помимо своей напряженной общественной и политической деятельности, стал достигать вершин науки. Начался этот подъем следующим образом.
По окончании Великой Отечественной Каракеев стал на три года слушателем Высшей партийной школы при ЦК КПСС в Москве. Далее будущий ученый благополучно прошел все искусы подъема по номенклатурной лестницы: в период с 1947-го по 1949 год был главным редактором республиканской газеты «Кызыл Кыргызстан», затем стал заведующим отделом пропаганды и агитации, а также секретарем Компартии Киргизии. Окончив в 1959-м Академию общественных наук при ЦК КПСС, Каракеев защитил кандидатскую диссертацию и был избран президентом республиканской Академии наук.
Под началом Каракеева была составлена геологическая карта прогнозирования местонахождения в республике залежей редкоземельных элементов. Произведены также расчеты, необходимые при создании аппарата для взятия грунта на Луне. При непосредственном участии «кыргызского да Винчи» вышли четыре тома издания «Истории Киргизской ССР». Да и сам Курман-Гали по праву слыл исследователем, весьма плодовитым по части открытий и научных разработок. В какой только области не оставил свой след пытливый ум этого ученого!   Например, он известен как автор ряда фундаментальных работ в сферах культурного строительства, истории науки, а также в изучении этапов становления кыргызского государства новейшего времени — от формирования Кара-Киргизской автономной области, до образования Кыргызской Республики. Вот лишь некоторые из монографий ученого: «Расцвет культуры Советского Киргизстана», «Развитие науки в Советском Киргизстане», «Из истории культурного строительства в Киргизстане». Список научных трудов академика включает в себя более 300 наименований — в том числе несколько монографий, книг и брошюр разнообразной тематики.
К тому же работы ученого неоднократно переиздавались в СССР. Публиковались они и за рубежом на английском, французском, немецком, хинди и арабском языках. Имя этого замечательного разностороннего исследователя нашло свое место в Большой советской энциклопедии, а также в Исторической энциклопедии, Энциклопедическом словаре, как и во всех кыргызских изданиях аналогичного профиля. Под началом академика выросло не одно поколение кыргызстанских ученых.
Немало внимания в своей научной работе Каракеев уделил историографии Кыргызстана. Но, пожалуй, особое место в этих изысканиях занимают работы, способствовавшие реабилитации кыргызстанских жертв сталинских репрессий. Последнее обстоятельство является весомым вкладом Каракеева в развенчание культа личности Сталина.
В частности, в книге К.-Г. Каракеева «1937 г. в Киргизии», изданной на русском и кыргызском языках, а также в ряде журнальных и газетных публикациях ученого поведано немало неизвестных ранее широкому кругу читателей фактов о первом кыргызстанском наркоме просвещения Касыме Тыныстанове, а также о Торекуле Айтматове — отце Чингиза Айтматова, о главе киргизского советского правительства 1930-х годов Баялы Исакееве и об иссык-кульских земляках Каракеева. Несмотря на почтенный возраст (к моменту выхода в свет названных материалов автору перевалило за 80 лет), Курман-Гали с задором молодого, но зрелого публициста основательно заклеймил антигуманную сущность сталинизма, восполнив многие досадные «белые пятна» нашей отечественной истории.
Теперь коротко о другой, не менее важной ипостаси академика Каракеева — педагогической деятельности. Курман-Гали отдал немало сил и энергии воспитанию молодых научных работников. Под руководством этого ученого было защищено двадцать докторских и кандидатских диссертаций. Сейчас его ученики возглавляют научные учреждения, являются видными и знаменитыми не только в республике учителями сферы высшего образования. Вспомним, например, таких видных учеников Каракеева, как В.М. Петровец, Э. Дж. Маанаев, Т.Б. Баялиева, С.С. Данияров, ставших под руководством этого ученого профессорами. Ряд других — к примеру, К.Н. Кулматов, В.А. Воропаева — стали при непосредственном участии Курман-Гали кандидатами наук.

А. ЭРКЕБАЕВ, и. о. президента НАН,  В. ПЛОСКИХ,
вице-президент НАН, академик, Б. ОРОЗБАЕВА, академик,  Дж. ДЖУНУШАЛИЕВ,
член-корреспондент.

Р. S.  Коллектив  газеты «Слово Кыргызстана» переживает кончину академика  Курман-Гали Каракеева. Много  десятилетий  аксакал науки был автором и главным  действующим лицом интереснейших  публикаций в ведущем печатном  органе республики — «Советской Киргизии» — «Слове Кыргызстана».
Не сомневаемся, память об этом  человеке будет нетленной.