Main Menu

Мыльный пузырь альянса

— Итак, Автандил Анисович, у нас в стране  налицо очередной распад парламентской коалиции большинства. Первая просуществовала год, вторая и того меньше —  восемь месяцев. Любопытно было  бы узнать ваше мнение  как общественного деятеля и ученого: отчего республику трясет постоянно? Когда наступит долгожданная  стабильность?
— А трясет нас вот почему. В свое время реформаторы Конституции, на мой взгляд, не учли, что смена формы правления  должна быть обоснована с позиции обеспечения стабильности. Кардинальное изменение конституционной конструкции государства необратимым образом отражается на стабильности всех институтов власти, экономики, социальной сферы, жизнедеятельности  общества. Это во-первых.
Во-вторых, сама парламентская форма правления является более уязвимой с точки зрения стабильности властных институтов. Это показывают и опыт зарубежных стран, и короткая  история  партийного Жогорку Кенеша. Дело в том, что в парламентской республике правительство производно от парламента, т. е. формируется партией, завоевавшей большую часть депутатских мандатов. А если нет таковой, то коалицией парламентских партий, обеспечивающей большинство. Поэтому стабильность правительства и его эффективность  зависят прежде всего от устойчивости коалиции. В свою очередь стабильность коалиции непосредственным образом зависит от того, какие фракции объединятся,  насколько  тесным станет их взаимное сотрудничество, от внутреннего и внешнего влияния и т. д. Игнорирование таких факторов и тем более искусственный альянс рано или поздно приведут к  самораспаду.
В идеале прочную основу союза должна составлять близость политических воззрений и позиций партий, фракции которых объединяются. А как создавались у нас коалиции? Вот первый опыт. При совпадении политических воззрений социал-демократов и атамекеновцев, характеризуемых как партии «левого толка», в их позициях, особенно во внешнеполитической ориентации, наблюдалось определенное расхождение. В итоге альянс развалился  при первой же проверке на прочность. При образовании союзов фракциями «Республика», СДПК и «Ата-Журт», а также действовавшей до недавнего времени коалиции «Биримдик», куда вошли фракции «Республика», СДПК, «Ата Мекен» и «Ар-Намыс», была избрана совершенно иная тактика. В их основе лежали уже чисто конъюнктурные интересы объединенных фракций и их лидеров. Такая коалиция была   жизнеспособной до тех пор, пока каждая из фракций выполняла взятые на себя обязательства. Как только нарушили взаимные обязательства, встал вопрос о развале.

— В некоторых СМИ толчком, который запустил  механизм распада коалиции, а следом за нею и  правительства, называют банальную причину: смещение с поста руководителя Госрегистра арнамысовца Эмиля Алиева. Мол, премьер устроил ему нагоняй за то, что стоимость регистрации автотранспортных средств не снизилась в шесть раз, как обещало правительство. А тот  в отместку  решил присоединиться к «каравану» «Ата Мекена», добивавшегося отставки О. Бабанова с самого его назначения.  Насколько достоверна эта версия?
— Вполне возможна в качестве одной из многих. Тем более что арнамысовцы как-то говорили, что, уволив Э. Алиева, премьер-министр противопоставил себя их фракции. Хотя официально они назвали в числе основных причин резкое ухудшение экономики, невыполнение данных обещаний. Но, мне кажется, это частности. Вопрос-то  в другом — в том,   что личность О. Бабанова перестала устраивать лидеров объединенных фракций. И внутри  фракции «Республики» не все  остаются довольными им. Иначе разговор изначально шел бы об отставке правительства. Ведь это коллегиальный орган, и за результаты его работы ответственны все его члены. Причем в этом правительстве определенными участками руководили и руководят ставленники самих  фракций из коалиции, которые добивались отставки премьера.

— Возможно, отставка Э. Алиева и ни при чем, но общество давно является свидетелем войны компроматов, которую вели лидеры «Ата-Мекена» и «Республики». Вообще, как вы расцениваете этот процесс: партии, пробившиеся в парламент, вступают на тропу войны компроматов?
— Безусловно, это вызывает лишь сожаление и указывает на отсутствие сколько-нибудь цивилизованного опыта ведения политической борьбы. Кому нужна такая война? Народу? Его больше всего волнуют насущные проблемы: где и как по доступной цене купить уголь на зиму, продукты, лекарства и т.п., все дорого. Как эти вопросы собираются решать парламент и правительство? Мало кого сейчас волнуют интриги политиков с использованием компроматов ради перераспределения власти.
Избрав такой путь выяснения отношений, наши политики забывают свой социальный статус, функциональные обязанности, ответственность перед народом, который уполномочил их мандатом. Ведь назначение фракции в Жогорку Кенеше заключается не только в защите и отстаивании корпоративных интересов  партий, но в большей степени в том, чтобы эти интересы были согласованы в рамках общегосударственных интересов и задач. Тем самым фракция становится легальным инструментом опосредованного участия граждан в процессе принятия важных государственных решений. В этом суть демократического характера парламентской формы правления.

— Сразу после распада коалиции на одном из сайтов появился брызжущий оптимизмом комментарий. Смысл его в том, что, как бы ни называли то, что сегодня происходит в кыргызской политике — началом политического кризиса, распадом парламента и экономическими последствиями, жутким криминальным переделом, — все это всего лишь эмоциональные инсинуации. На самом деле, мол, радоваться надо, потому как мы имеем дело с реальной конкуренцией —  внутри- и межпартийной, внутрипарламентской и, главное, межинституциональной, т. е. между парламентом и правительством. «Ребята разобрались в кабинетах, на публике — в своих и других СМИ и т. д., но уже или пока еще автобусов никто не подвозил, морд не бил, не было и расстрелов. «Кетсинизм» вошел в «легитимное поле», — радуется  автор.  Вы с ним согласны?
— Нет, не согласен. Радоваться  тут нечему. К большому сожалению, многие и очень серьезные вопросы — и прежде, и сейчас — у нас зачастую упрощаются донельзя. Само смешение войны компроматов, да еще и мордобойщины  с реальной конкуренцией межпартийных и межинституциональных отношений выглядит по крайней мере абсурдно. Обоюдное использование компроматов указывает лишь на одинаковую слабость оппонирующих сторон, незнание или нежелание вести цивилизованную политическую борьбу законным путем. Поэтому она никакого отношения не имеет к реальной политической конкуренции, где битва, по определению, идет между партийными идеологиями и программами. Парламент и правительство должны конкурировать в эффективном решении поставленных перед ними задач общественно-политического и социально-экономического развития страны, поскольку они представляют различные ветви власти со своими четко обозначенными полномочиями.

— Что нас ожидает? Политологи предсказывают «парламентско-правительственный кризис».
— Такие политологи, мягко говоря, просто лукавят. Наша страна как минимум  полтора десятилетия находится в кризисе, причем в системном: социально-политическом, финансово-экономическом, духовном. Вещи надо называть своими именами. Если  власть не сможет в кратчайшие сроки кардинальным образом изменить ситуацию, то это может привести к окончательной потере доверия народа.
— А что вы предлагаете? У вас есть конкретные предложения?
— Да. Я считаю, что для выхода из системного кризиса необходимо основательно изучить объективные факторы, которые привели наше государство в такое состояние, и выработать целостную программу развития.
За 21 год независимости мы 9 раз (!) принимали, изменяли и дополняли Конституцию, два раза пережили смену власти. Но, несмотря на все  политические и правовые процессы, народ отчасти по воле судьбы, а в большей степени в результате борьбы политиков за власть вновь оказался в начале пути определения   национальной государственности. Правда, и А. Акаев, и К. Бакиев в свое время задавались, причем официально, вопросами:  кто мы? зачем мы? куда  идем? Однако ясного видения будущего государства так и не смогли представить народу. Предложенные ими программы в виде Комплексных основ развития, Стратегии развития страны, Курса Президента на обновление страны остались декларативными, поскольку не учитывали реалии общественного и государственного развития Кыргызстана и тем более не имели механизмов воплощения.
Может, проблема все-таки в том, что мы не знаем, чего хотим и какое государство собираемся строить? Если стране нужны деньги для повышения зарплаты учителям и врачам, иных социальных выплат, для реализации важнейших экономических проектов, то почему бы не сократить ассигнования на содержание госаппарата, на что уходит сегодня почти четверть республиканского бюджета? Кому нужна такая  армия чиновников? Насколько эффективны огромное количество министерств и ведомств, четырехзвенная система госуправления административно-территориальными структурами?
Нам нужна общенациональная идея, которая должна быть заложена в стратегическую программу развития Кыргызстана. Этот ориентир позволит обоснованно выбрать и систему правления, и принципы государственного строительства в целом. Именно поэтому такой государственный подход может стать  интегрирующим народ и институты власти фактором, способным объединить общество, граждан и мобилизовать их во имя будущего нашей страны.

— Если честно, ожидания общества пессимистичны. Ведь, как ни крути, мы имеем  дело все с теми же пятью партиями, выигравшими выборы в Жогорку Кенеш. Как написали в одном из СМИ еще в преддверии распада коалиции, «от перемены мест слагаемых сумма не изменится». Ваше мнение?
— Да, вы совершенно правы. Как ни крути, мы имеем дело все с теми же пятью парламентскими партиями. Тем не менее следует выделить несколько проблем, которые, по моему убеждению, отрицательно влияют на стабильность создаваемых коалиций и особенно сказываются  при формировании правительства и организации его работы.
Главная проблема заключается в игнорировании депутатами принципов и норм действующей Конституции. При создании коалиции они, увлекшись перераспределением министерских и иных должностей, грубо нарушают Основной закон. Так, в ст. 84 Конституции записано, что фракция, имеющая более половины депутатских мандатов, или коалиция фракций с ее участием выдвигает кандидата на должность премьер-министра, который вносит в Жогорку Кенеш программу, структуру и состав правительства. После их утверждения Президент издает указ о назначении премьер-министра и остальных членов правительства.
Таким образом, выдвижение кандидата на должность премьер-министра относится к прерогативе коалиции фракций, составляющей парламентское большинство. Это имеет существенное значение  и для формирования правительства, поскольку именно премьер определяет программу, структуру и состав правительства и вносит их в Жогорку Кенеш для утверждения. Поэтому очень важно, какое количество депутатов Жогорку Кенеша будет поддерживать такого кандидата. Вполне очевидно, что коалиция фракций, определяя и выдвигая кандидатуру конкретного лица на должность премьер-министра, должна понимать, что от этого зависит не только формирование правительства, но и в будущем его деятельность. Тем самым она выступает неким гарантом стабильности в деятельности правительства, что очень важно для последнего в плане реализации им  своей программы. В то же время коалиция берет на себя ответственность перед Жогорку Кенешем и обществом в целом за результаты работы будущего правительства. Иначе говоря,  несет солидарную ответственность вместе с ним.

— Но у нас этой солидарной ответственности нет.
— Дело в том, что компетенция коалиции ограничивается лишь определением и выдвижением кандидата на должность премьер-министра. Дальше только сам  кандидат уполномочен определять программу, структуру и состав правительства и внести их в Жогорку Кенеш для утверждения. Для чего это делается? Для того, чтобы создать правовую гарантию для кандидата на должность премьер-министра самостоятельно, на принципах единой команды сформировать кабинет министров. То есть в нашей Конституции заложен принцип единой команды при формировании правительства. Такая практика присуща парламентской республике, что является одной из отличительных ее черт.
К  сожалению, у нас становится традицией, когда фракции-члены коалиции в нарушение  конституционного принципа пропорционально распределяют между собой министерские должности, а затем все более или менее «жирные» места. Безусловно, такая незаконная практика отрицательно сказывается на эффективности работы правительства. Как после этого спрашивать с премьера за невыполнение тех или иных обязательств, если его заместители и министры представляют интересы разных партий, пусть даже в рамках одной коалиции! Любой министр, выдвинутый той или иной партией, связан так или иначе определенными обязательствами перед ней: корпоративными  интересами,  дисциплиной, в конце концов, и обязан прежде всего выполнять просьбы и поручения партии. А если учесть тот факт, что наши парламентские партии по сути являются вождистскими, то решающее значение для таких министров имеют указания и рекомендации их лидеров.
Поэтому, если мы хотим стабильности, эффективной работы правительства, то должны потребовать от лидеров и членов фракций, чтобы  при создании новой коалиции и формировании нового правительства они отказались от такой порочной практики. Тем более что она противоречит Основному закону.
Ради справедливости скажу, что в свое время Соглашение о коалиции «Единство и развитие», подписанное лидерами фракций «Республика» О. Бабановым, СДПК А. Атамбаевым и «Ата-Журт» А. Келдибековым, стало объектом критики именно из-за этого. Тогда атамекеновцы, будучи в оппозиции, официально объявляли, что в парламентских республиках коалиции создаются не ради распределения должностей, а ради выполнения фракциями обязательств, принятых перед избирателями. Что коалиционное соглашение должно рассматриваться прежде всего как договор об ответственности его участников за результаты совместной деятельности. В соглашении же фракций «Республика», СДПК и «Ата-Журт» разделу между ними подверглись практически вся инфраструктура и экономика Кыргызстана.
Атамекеновцы тогда верно говорили. Но когда сами вошли в очередную коалицию «Биримдик», почему-то забыли об этом.

—  «Республике» уже два раза удавалось договориться и войти в составы и первой, и второй коалиций. Предсказывают, что на этот раз она останется в оппозиции. Это возможно? Если да, то какими изменениями в общественно-политической ситуации  чревато?
— Такой вариант наиболее вероятен. Парламентская оппозиция у нас институционализирована Конституцией. Официальное признание себя оппозицией гарантирует республиканцам определенные должности в руководстве парламентом. В частности, по Конституции заместитель торага Жогорку Кенеша и председатели комитетов по вопросам бюджета и правопорядка должны быть представителями оппозиции. Кроме того, никто у них не отнимает парламентскую трибуну, что очень важно для отстаивания своих интересов. При умелом выстраивании своей тактики статус парламентской оппозиции открывает реальную возможность влиять на решения, которые принимаются Жогорку Кенешем. Так что особых проблем для республиканцев я не вижу. Все зависит от того, как они будут позиционировать себя в новом  качестве.
— Спасибо за интервью.

Кифаят АСКЕРОВА.

 



« (Previous News)



Добавить комментарий