Странно возвращаться в этот  удивительный уголок Кыргызстана спустя несколько лет.  Самый дальний, глухой, но и чрезвычайно популярный среди  крутых альпинистов всего мира край восточной части Центрального Тянь-Шаня. Даже среди тех, кто покорял гималайские  восьмитысячники.

Последний раз мне посчастливилось  быть здесь три года назад, о чем остались  репортажи  в  «СК» («Азиатские  белые горы»,  «Ключ к тайнам  озера Мерцбахер»). Странно потому, что, несмотря на время, кучу невероятных и суетных  событий далеко внизу — от политических до криминальных, — здесь все по-прежнему величественно, грандиозно и потрясающе. По-прежнему грохочут лавины, камнепады, около палаток слышится  смех,  народ тусуется по маршрутам туда-сюда, кто-то пропадает в ледовых трещинах, которых здесь миллионы, или срывается со скал. Здесь — вечность, а мы лишь счастливые редкие гости, удачно  посягнувшие по случаю  на просмотр эдакого земного великолепия!
Помню, как еще в середине 80-х  прошлого века  президент Республиканской федерации альпинизма Владимир Бирюков вместе с ветераном киргизского альпинизма Александром Еропуновым, соратниками Владимиром Комиссаровым, Валерием Денисовым,  Сергеем  Стрельцовым,  Александром Новиковым, Леваном Алибегашвили и другими энтузиастами  обосновал на  морене Южного Иныльчека под пиком Горького базовый лагерь.
Тогда мы жили в обычных перкалевых туристических палатках, в лучшем случае в пуховых спальниках, на карематах.  Чаще просто на пустых рюкзаках и камнях. Сейчас же в перевалочном лагере на пограничной речке Кар-Кара (2100 метров),  куда мы с водителем одной из турфирм Виктором  Заноздревым добирались от Бишкека более 10 часов, путешественников ждет целый городок, где в высоких палатках с двойным пологом  светят электролампочки,  в «прихожей» можно поставить и столик со стульчиком.  А в юрте-кафе команда  шеф-повара  Нелли своим меню  удовлетворит вкусы самого занудного и  взыскательного гурмана, как и в  базовом лагере на леднике Звездочка  (4200 метров) у шеф-повара  Али  Абдукадырова, который в нелетнее время нарасхват в лучших ресторанах Каракола.
На этот раз командир экипажа вертолета Ми-8 МТВ  Минобороны Кыргызстана полковник Владимир Верещагин со  вторым пилотом Уланом Аралбаевым и борттехником Гайбуллой Абдырахмановым (оба — майоры) удивили маршрутом.  Из Кар-Кары,   перемахнув через диковинные, закованные в лед перевалы,  мы приземлились на очень известной Зеленой поляне.  Отсюда в начале ХХ века австрийский географ Мерцбахер  искал подступ к Хан-Тенгри, который местные  жители изредка видели с высоких точек долин и назвали эту неведомую далекую  вершину Кан-Тоо (Гора крови),  поскольку на закате она просто «пылала» от красноты мраморной структуры. Напротив, за ледником, просматривается не менее знаменитое озеро Мерцбахера, через которое упорный австриец не смог пробиться. Сейчас бы он это сделал без проблем, так как озеро прорвало и вода под  толщей льда в сотни метров  по гигантским галереям ушла, чтобы через 60 км ниже вырваться в долине настоящим потопом.
А сейчас красивые айсберги, прежде грациозно  качающиеся на озерной глади, бесформенными тушами закрыли дно и собственно все «дыры», через которые сбежала вода, и озеро вновь стало заполняться. Этот необыкновенный природный механизм уже  несколько десятилетий изучают  гляциологи. Нынешним летом на Зеленой поляне они разбили целый городок.
С поляны мы, перелетев озеро с грудой айсбергов, направились к самому верховью ледника Северный Иныльчек, где под северной стеной Хан-Тенгри (7010 метров) разбит лагерь казахстанских альпинистов под руководством покорителя Эвереста Казбека Валиева (еще в составе первой советской экспедиции в 1982 году).
Оставив несколько иностранцев, вертолет взял курс на Южный Иныльчек. На нас надвигалась громада хребта Тенгри-Таг, закованная в ледовую броню. Для более удачной фотосессии борттехник на короткое время уступил в кабине свое место между пилотами. Приближался перевал между пиками Горького и Киргизии.  Весь траверс между вершинами просматривался четко и был остер, как нож. Удивительно, что когда-то весь этот хребет снизу до самого Хана прошла группа Анатолия Балинского, о чем рассказывал участник фантастического  первопрохождения ветеран кыргызстанского альпинизма Александр Николаевич Еропунов. Впрочем, до сих пор никто еще не отважился повторить  столь сумасшедший маршрут.
На борту все, конечно, без устали щелкали фотоаппаратами через иллюминаторы, затем и вовсе безостановочно: за перевалом в редкую для здешних высот абсолютно  безоблачную погоду открылась  феерическая панорама главной гордости Центрального Тянь-Шаня — колоссального  пика Победы (7439 метров), самого северного  семитысячника мира, история освоения которого  драматична, нередко  трагична, но и полна примеров настоящего человеческого мужества.
Под невероятным массивом этого гиганта на морене ледника Звездочка нас встретили  руководитель базового лагеря  Дмитрий Греков, все обитатели этого городка из 50 палаток, не занятые восхождениями или трекингами.  В конце августа сезон уже заканчивался. День назад тут выпал снег, слегка штормило.
По словам Грекова (тоже восходитель на Эверест в 1997 году и другие восьмитысячники), у него только на Хан-Тенгри успели побывать 52 альпиниста. А вот на Победе всего четверо. Как уже говорилось, вершина слишком суровая, не прощает малейших ошибок. И начало ее покорения (хотя это слово неправильное, покорить горы невозможно) в 1955 году ознаменовалась ужасной трагедией для команды казахстанских альпинистов из 12 спортсменов, из которых один чудом остался жив, хотя на спуске угодил в трещину, где провел 25 часов. Обычно в них умирают от дикого холода минут за 20.  Не проходило и года, чтобы Победа не пополняла счет своих жертв.
Это лето  не стало исключением.  На  маршруте  сорвалась  и пролетела 2,5 км в сторону ледника Дикий      28-летняя альпинистка из Нижнего Новгорода Даша Яшина. На 6400 ночью лавина накрыла в палатке  Александра Попова из Каракола. Лишь благодаря грамотным действиям трех его спутников удалось спастись.
В другом случае тоже могло  закончиться трагично. Еще в Чолпон-Ате  наш «бусик»  должен был по договоренности забрать двух  питерских ребят, однако мы с трудом их отыскали  в предгорном селе за Бостери.  Что там делать? Акклиматизацию проходили, объяснили они. Странно повели себя питерцы в лагере Грекова, который сразу разглядел в них  авантюристов.  «Сплошные понты», обычно говорят про таких. Мол, ходили там и там. Собираются на Хан, на все про все 10 дней (билеты обратно в кармане), а снаряжения даже достаточного нет. У Димы веревки выпрашивали.  Греков долго внушал, что Хан  —  непростая вершина. Нужен как минимум акклиматизационный выход, надо переночевать на 6000, потом отдохнуть на базе 3-4 дня и лишь тогда идти на восхождение.
Самые плохие подозрения стали оправдываться почти сразу  — они  примитивно не нашли первую нижнюю стоянку. На 5300 под перевалом у одного из них начался отек легких. Гипоксия, или, проще, «горняшка», протекает на такой высоте стремительно и зачастую завешается летально. Потребовались срочные спасработы. Ребят оперативно спустили в базовый лагерь, откуда вертолетом в Кар-Кару, затем — в Каракол, реанимационное отделение облбольницы. Всего в этом году в лагере Грекова спасли шесть человек.
В конце прошлого сезона у него была вообще уникальная спасоперация. Около пика Чапаева очень плохо стало 35-летнему австралийцу. По времени спасатели никак не успевали.   Дмитрий поинтересовался у командира Ми-8 Шаинбека Коразакова,  сможет ли он посадить или хотя бы зависнуть где-то рядом. Тот прикинул и полетел, взяв на борт  лагерного врача Аваса Матхаликова и кислородный баллон Грекова, оставшийся от гималайских экспедиций. Невероятно, но вертолет сел на высоте 6127 метров! Такого еще не было!
Вскоре австралиец немного пришел в себя на базе, потом и вовсе ожил в Кар-Каре. Кстати, этот район уже не первый десяток лет привлекает  серьезных альпинистов не только ближнего, но и дальнего зарубежья:  испанцы, французы, англичане, иранцы, двое прибыли из ЮАР. Понятно, экстрима здесь хватает с лихвой. Вот один из Бразилии с большим опытом восхождений на восьмитысячники, побывав на Хан-Тенгри, сказал Грекову:  «Это не  вершина, а русская рулетка». И раздумал идти  на Победу, оставив ее на следующий год.
Действительно, горы не терпят дилетанства, высокомерного отношения к себе, храбрецов и героев. А  для того, кто адекватно оценивает свои силы и точно просчитывает возможные риски, Тянь-Шань всегда останется удивительной страной гор, где хочется побывать еще и еще.

Специально для «Слова Кыргызстана»
Анатолий ГАЛУНИЧЕВ.
Фото  Владислава Галуничева (16 лет).