Недавно британское издание Daily Mail опубликовало аудиозаписи беседы актёра Джонни Деппа и актрисы Эмбер Хёрд, бывшей тогда его женой, сделанные в 2015 году. Из них следует, что он регулярно становился жертвой абьюза (насилие в широком смысле — физическое, психологическое, финансовое и т. д.) с её стороны, хотя в последние годы именно она обвиняла его в агрессии.

Пользователи соцсетей в разных странах мира принялись обсуждать всё это. Например, резюмировали, что Илон Маск, бывший муж Эмбер, успел свалить от неё раньше, чем ему прилетело сковородкой по голове. Часть сообщений затрагивает тему защиты женщин. «История с Джонни Деппом для кого-то может стать аргументом против феминизма. Но люди, которые поддерживали феминизм, ничего нового не узнали. Абьюз может произойти с каждым. Женщины — люди, они разные. Мужчины бывают уязвимыми. Это всё феминизм», — написал (-а) в «Твиттере» пользователь (-ница) @OrtoDogge.

Но, думается мне, так мыслят не все.

* * *

Мужчин, как считается, у нас не от чего защищать. Нужно бы только от них. Именно поэтому женские организации выражали недовольство по случаю открытия Минсоцтруда реабилитационного центра для мужчин «Семья и мужество» (но спустя несколько лет он закрылся из-за отсутствия финансов): «Почему первый кризисный центр, созданный по госзаказу, предназначен не для женщин?»

А высказывание в парламенте депутата Кожобека Рыспаева о необходимости защиты и его собратьев вызвало саркастичные комментарии в соцсетях. Понятно, что законотворец (к слову, бывший председатель Бишкекского городского союза ветеранов войны в Афганистане) успел прославиться перлами, поэтому, наверное, каждая его цитата теперь становится мемом. Но давайте попробуем поразмыслить: есть ли в его словах доля истины?

В обществе мужчин с детства воспитывают как сильных, подвергая тем самым экономическому и психологическому давлению. Об этом недавно в эфире «Биринчи радио» сказала директор кризисного центра «Сезим» Бубусара Рыскулова. Она считает, что с этим связаны высокий показатель суицидов мужчин и низкий — продолжительности их жизни. (Вот только эксперт по доказательной медицине Бермет Барыктабасова с ней не согласна: она считает, что они просто выбирают более надёжные способы самоубийств и всегда доводят это дело до конца, в отличие от женщин).

Человека, независимо от пола, физическое или психологическое насилие может сопровождать всю жизнь. Сначала издеваются и бьют родители, родственники и сверстники, воспитатели и учителя; потом — супруги, начальники, сослуживцы, незнакомые люди, которым не понравился твой разрез глаз, цвет волос, язык, акцент, мировоззрение, вероисповедание и т. д.

По самым разным причинам молодых людей родители могут выгнать или выжить из дома. Потом они заводят собственные семьи, и начинаются супружеские ссоры и конфликты. Когда мы говорим о домашних побоях, то чаще всего — о рукоприкладстве мужей по отношению к жёнам (потому что такого по статистике больше). В документальном фильме «Жили, были…», снятом в Кыргызстане и посвящённом семейному насилию, отмечено, что «драчуны», по их признаниям, росли в психологически неблагополучной атмосфере. Потом, никто не говорит о том, что, возможно, дамы и сами применяют насилие в отношении супругов, только психологическое (хотя, иногда скалку и сковороду тоже).

— Есть такие женщины, которые бьют своих мужей и других членов семьи — свекровь, свёкра и т. д. Также выгоняют супругов из дома и т. п., — говорил на пресс-конференции начальник Службы общественной безопасности МВД Улан Рыспеков.

По данным Генпрокуратуры, в 2019 году в Кыргызстане от абьюза пострадали 486 мужчин (правда, женщин при этом 5 659).

Жаль, что у нас не принято, как на Западе, ходить к психоаналитикам. По-моему, подравшимся половинкам необходим психолог (каждому в отдельности и обоим вместе), а то и психотерапевт, а не только и не столько милиционер.

Но только в Кыргызстане есть:

а) стереотипы (пошёл к психологу или психиатру — значит, «псих»);

б) неинформированность самих людей и недоступность психологической помощи (где её найти в отдалённом селе или на горном джайлоо?);

в) финансовая недоступность услуг (уже достигла 3 000 сомов за часовую консультацию, а одной не обойтись, необходимо как минимум 10); кстати, потому и нужны кризисные центры — для бесплатной психологической поддержки.

У нас немало организаций, занимающихся защитой женщин, но много ли вы вспомните тех, что специализируются на правах только отцов, братьев, сыновей…, именно связанных с гендером?

Понятно, что объединения воинов-«афганцев», «чернобыльцев» акцентируют своё внимание на несколько других вещах и не считают своими бенефициарами вообще всех тех, кто причисляет себя к «сильному полу». Мне удалось вспомнить только Общественное объединение солдатских матерей Кыргызстана, которые поднимают в числе других вопрос дедовщины, то есть того же насилия над мужчинами в армии.

И есть общественный фонд «Мужчины против насилия», который проводит для желающих собратьев занятия по программе «изменения агрессивного поведения». Опять же, в конечном итоге это делается для того, чтобы жёны не страдали от их побоев дома.

Трудовая миграция, торговля людьми, современное рабство внесли свой вклад в состояние психического здоровья населения…

* * *

О том, что участники боевых действий — и мирное население, и бойцы — получают посттравматическое стрессовое расстройство (тяжёлое психическое состояние, возникающее в результате единичной или повторяющихся психотравмирующих ситуаций), я узнала только после межэтнического конфликта в Оше, Ошской и Джалал-Абадской областях Кыргызстана 2010 года.

На пресс-конференции представители неправительственного сектора, в том числе директор ОО «Семья и общество», врач-психиатр Лилия Пантелеева, рассказывали о проведённом в южных регионах исследовании. На конец сентября 2010-го риск развития ПТСР наблюдался у 46% местных жителей, а на начало февраля 2011-го — уже у 60% (дело в том, что расстройство, по словам специалистов, может развиваться и проявляться постепенно, даже в течение десятилетий).

И только тогда я осознала, что наши деды — участники войны тоже могли страдать от указанного заболевания души. Только ни они сами, ни окружающие об этом не подозревали. В статье «Психологические последствия войны» Н. Тарабрина пишет, что советские учёные занимались такими проблемами изредка и под грифом «секретно». А кто из нас осведомлён о терминах «боевая психическая травма» или «невроз военного времени»?.. Получается, все поколения мужчин в Кыргызстане психически травмированы разными историческими событиями, военными действиями и гражданскими конфликтами. А тема их душевного здоровья почти не поднимается, во всяком случае, в моём журналистском опыте не было подобных пресс-конференций, проектов, исследований…

В рунете активно распространялась статья психолога Людмилы Петрановской «Травма поколений». Вкратце: она о том, что душевно травмированный родитель (-ница) воспитывает ребёнка в психологически неблагоприятной атмосфере, из-за чего тот вырастает неуверенным, беспокойным, раздражительным и агрессивным и, в свою очередь, передаёт свои проблемы детям, а те — внукам.

Эта теория вызывает споры. Другой российский психолог Павел Зыгмантович утверждение коллеги опровергает, ссылаясь на зарубежные исследования, доказывающие, что либо человек в состоянии преодолеть переживания в силу эластичности психики, либо, помимо негативного общения с родителями, имел позитивное с кем-то из старших (бабушка, учитель, сосед, вожатый, волонтёр и т. д.) — что в итоге способствовало его взрослению в психически уравновешенную личность.

Я не специалист, но мне кажется, что истина всё же посередине, и доля правды в доводах Петрановской есть. Автор упомянутого документального фильма «Жили, были…» Талант Джумабаев отмечает, что мужчины, бьющие своих жён, сами, по их признаниям, росли в психологически неблагоприятной атмосфере. Об этом в интервью мне говорили и кыргызстанские психологи, психиатры. С другой стороны, понятно: не стоит воспринимать её статью буквально и однозначно, потому что иначе это очень опасно. Получается, на каждом повзрослевшем ребёнке из неблагополучной семьи надо поставить крест; и каждый, переживший насилие в детстве, непременно станет агрессором. Слава Богу, это не так, иначе крест придётся ставить на большинстве детей и взрослых. Петрановская изложила один из возможных сценариев: не единственный, но, вероятно, распространённый.

Каждый случай слишком сложен и обладает множеством нюансов. Но и верить в то, что переживания из прошлого волшебным образом испаряются, не оставляя следа в нашем сознании, невозможно. По своему собственному опыту многие скажут, что это не так. Только принимают они разные формы…

…Как бы то ни было, посттравматическое стрессовое расстройство — факт, доказанный медициной, изученный и занесённый в Международную классификацию болезней.

В Советском Союзе, как уже сказано выше, психологические последствия участия в войнах не исследовались, а вот американское общество подсчитало, что число самоубийств среди участников вьетнамской кампании к 1975 году превысило количество в ней погибших в три раза. Уровень разводов среди них составлял около 90%. Треть всех заключённых в американских тюрьмах являлись ветеранами войны во Вьетнаме. Алкоголизм, наркомания, профессиональные и социальные конфликты — все формы дезадаптации наблюдались среди тех, кто прошёл ад той бойни. Приблизительно у одной пятой всех воевавших во Вьетнаме отмечаются симптомы ПТСР (данные, опубликованные в статьях в 1980-е годы). Вот данные о ещё более раннем периоде: по оценкам профессора Института истории и этики медицины Гейдельбергского университета Вольфганга Эккарта, от 5 до 10% солдат Первой мировой были психически травмированы.

Словом, у «сильного» пола не всё так замечательно и безмятежно…

О межэтническом конфликте 2010 года в нашей стране, проходившем из-за современных технологий, практически онлайн, мне известно больше, чем о предыдущем, 1990-го. Например, что мужчины становились жертвами, участниками, свидетелями преступлений, в том числе гибели или истязаний родных, оказывали помощь пострадавшим. По словам психиатров, соучастие в убийстве также наносит вред психике. Но и без психологов можно понять, какой трагедией становилась смерть близких.

Всё население регионов пребывало в страхе, бежало или пряталось… Наконец, сотрудники силовых структур находили обезображенные трупы, порой по частям собирали тела своих же товарищей.

Работа в правоохранительных ведомствах или служба в Вооружённых силах даже в мирные дни — вообще предмет отдельного разговора. Поскольку людям, связанным с ними, часто приходится видеть гибель или обнаруживать трупы, и это не проходит бесследно. Существует же термин «профессиональная деформация личности». Кстати, журналисты, медицинские работники, учителя и даже сами психологи тоже ей подвержены.

Несколько лет назад ставший достоянием общественности факт драки пациентов — солдат срочной службы в Республиканском центре психического здоровья показал, что военнослужащие иногда могут испытывать тягу к суициду. «Состояние здоровья у данных солдат суицидальное, и нам необходимо обследовать их и дать заключение, готовы ли они служить в армии или нет. К примеру, один вырезал лезвием на руке: «Смерть, я иду к тебе», — рассказала корреспонденту «Занозы» заведующая отделением Лиана Салoмахина.

Конечно, срочники могли просто симулировать, чтобы откосить от дальнейшей службы, но, с другой стороны, опять же из сообщений СМИ мы знаем, что случаи самоубийств в армии действительно бывают.

В центральном аппарате МВД после событий 2010 года открыли кабинет релаксации, но, видимо, из-за нехватки свободных помещений его закрыли. Однако есть психологическая служба.

А обе наши революции, сопровождавшиеся избиением милиционеров (помните случившееся с бывшим министром внутренних дел Молдомусой Конгантиевым)?.. Причём под удар попадали и 16-летние подростки-курсанты, и погибали…

* * *

Мы не можем добиться счастливой и безопасной жизни для женщин, пока не добьёмся морального исцеления мужчин. Да и вообще, мне непонятно, почему вполне естественные и нормальные понятия о физической силе и слабости вдруг подменились стереотипом об ущербности женского пола и требованием всесильности и всемогущества мужского?..

Алия МОЛДАЛИЕВА.

Фото автора.

Продолжение темы следует. В следующем материале мы расскажем о психологической реабилитации сотрудников силовых структур.