В эти дни  коллектив «Слова Кыргызстана»  и профессионалы архивного дела вспоминают Нину Александровну Величко —  худенькую, целеустремлённую, невероятно увлечённую своей профессией женщину.

Ровно год её нет на земле. Людям со стороны кажется, что архивная работа скучная и монотонная: что может быть интересного в  классификации и учёте  старых документов, кому-то когда-то принадлежавших, зафиксировавших моменты чужих судеб? Глядя на Нину Александровну Величко, никто никогда не сказал бы, что архивная работа скучная. Она понимала ценность каждой бумажки именно потому, что та отражала чью-то судьбу и фиксировала истории государств. Благодаря кропотливому изучению документов Нина Александровна восстанавливала не только чьи-то жизненные истории, но и открывала доселе неизвестные страницы в биографии страны, скрупулёзно, с тщательностью учёного возвращала память об  объектах, учреждениях, которые, казалось бы, канули в небытие. Так,  возвратилась в Бишкек память об эвакогоспитале №4178, который находился здесь с 1942-го по 1945 год. С её слов, мы опубликовали 9 мая 2013 года большой, на двух газетных страницах материал «Пусть без ног, зато живой!», который рассказывал об этом госпитале и из которого теперь черпают факты и школьники, и студенты, и историки. Появление этого материала на свет — полностью заслуга Нины Александровны. Эвакогоспиталь и стал причиной нашего знакомства.

…Не знаю, почему в апрельский день 2013 года щупленькая, очень почтенного возраста, но проворная в движениях женщина открыла дверь моего редакционного кабинета. Скорее всего, потому, что он находился ближе других к лестничной площадке. Вошла и сказала просто: «У меня есть информация». А информация оказалась уникальной: материал о деятельности эвакогоспиталя №4178 — одного из всех тех госпиталей, которые с началом войны приняла Киргизская ССР.  По решению правительства их рассредоточили по всей территории республики. 4178-й по распоряжению Эвакоуправления Наркомата  здравоохранения  расположили на пересечении фрунзенских улиц им. Пушкина и 40-летия Октября.  Сейчас  там на здании Станции городской скорой помощи, где  находился госпиталь, установлена памятная табличка — в её появлении  тоже большая заслуга Нины Александровны.

Она обнаружила архив госпиталя в 1986 году, когда после выхода на пенсию её пригласили заведовать научным архивом Киргизского научно-исследовательского института онкологии и радиологии (ныне Национального центра онкологии). Она вспоминала, что когда вошла в помещение, где предстояло работать, то ужаснулась завалам: документы были просто собраны в коробки. Потребовался год, чтобы упорядочить бумаги института, и только в 1987 году руки дошли до архива эвакогоспиталя. Это были действительно уникальные документы: операционные журналы, протоколы заседаний военно-врачебной комиссии, доклады начальника госпиталя военврача 3 ранга Макеевой, акты проверки  кухни, работа которой жёстко, по законам военного времени, контролировалась. Нина Александровна систематизировала документы, составила опись и передала их в Ленинград — в Военно-медицинский музей Вооружённых сил. Сочла, что не вправе молчать и что располагаемая ею информация может кому-то помочь найти пропавших в годы войны родственников, а иным ветеранам заполучить необходимую справку о ранении.

Алла Фаридовна Берникова (ещё один влюблённый в свою профессию человек, отличник архивного дела КР), которая хорошо знала Нину Александровну, искренне ценила её и дружила с ней, рассказывает, что старшая подруга, как и она сама, была из поколения детей войны. Выжив и закалившись, их поколение,   рано   повзрослев,  познавая   цену человеческих отношений — дружбы, доверия, целеустремлённо направляло свою деятельность  на созидание.   Нина Александровна сначала  окончила школу рабочей молодёжи, а в 1963 году  — заочное отделение     Московского   историко-архивного  института.  Заведовала Кызыл-Аскерским  районным архивом, руководила Фрунзенским областным госархивом, 25 лет проработала старшим научным сотрудником в Архивном управлении Киргизской ССР, потом в Институте истории партии при ЦК Компартии Киргизии, была среди организаторов Фрунзенского филиала Центрального музея В. И. Ленина. Научным архивом Национального центра онкологии руководила 30 лет. В общей сложности  Нина Александровна проработала в архивной системе республики 66 лет! В соавторстве с учёными-историками и коллегами подготовила и издала сборники документов «Библиотечное дело в Киргизии», «Говорят бывшие верующие», статистические сборники «Компартия Киргизии в цифрах», «Комсомол Киргизии (цифры и факты)», «У истоков дружбы (история промыслового кооператива «Интергельпо», «Советско-чехословацкие отношения».  Как рассказывает Алла Фаридовна, многие медики — выпускники Медицинской академии, кандидаты и доктора медицинских наук с благодарностью вспоминают её научно-методическую и практическую помощь при подготовке дипломов и диссертаций.

В последние годы Нина Александровна одну за другой восстанавливала истории фронтовиков — своих родных либо родственников знакомых и друзей. Вместе с внучкой занялась установлением судеб  пропавших без вести на войне, поиском мест их захоронений. Помнится, она поделилась в нашей газете результатами поиска места захоронения бойца Матвея Семёновича Мамонтова, призванного на фронт из Сталинского (ныне Московского района) Кыргызстана. Его единственная оставшаяся в живых дочь Надежда Матвеевна на момент публикации жила в селе Ивановка Чуйской области. Она только и знала из сохранившейся похоронки, что отец «погиб смертью храбрых 3 марта 1944 года». Так вот, Нина Александровна вместе с внучкой  установила, что «стрелок 101-го стрелкового полка 4-й стрелковой дивизии 1-го Белорусского фронта Матвей Мамонтов был ранен при освобождении Жлобинского района Гомельской области и захоронен в 500 метрах от села Зарожье, на опушке леса». После того, как это стало известно, внук бойца собрался на Гомельщину — навестить могилу деда.

Особое место в исследованиях Нины Александровны занимала тема интергельповцев, ведь её детство прошло в Кызыл-Аскере, рядом с посёлком, который построил кооператив чешских рабочих. «…Городок интергельповцев начинался там, где заканчивалось село Кызыл-Аскер, — писала она. — Их разделяла очень широкая улица, которая и называлась Широкая. Через этот городок мы бегали ещё босиком, а когда уже стали ходить на каблучках, то каждые субботу и  воскресенье семьёй ходили туда в клуб. Впечатления остались неизгладимые! Идёшь по ровным чистым улицам, кругом цветёт сирень, воздух наполнен ароматом от цветения фруктовых деревьев…»  Нина Александровна не могла смириться с тем,  во что превратился городок после развала Советского Союза: «Сейчас там хаотичные стройки, сносы, весной и осенью непролазная грязь…» Её последняя публикация в нашей газете, вышедшая год назад, тоже посвящалась «Интергельпо». Она называлась  «Край света» встретил цветущими маками…». Интересные факты приводились в ней: кто-то из чешских друзей, выйдя из вагона поезда, привёзшего их весной 1923 года на станцию Пишпек, воскликнул полусерьёзно-полушутя: «Иисус-Мария, да ведь мы приехали на край света!»

А спустя два года, на Первомай, когда запускали построенную интергельповцами суконную фабрику — первое в республике текстильное предприятие, один из строителей, Карел Шульц, вдруг понял, что у него как будто открылись глаза: «…Я впервые увидел, что степь похожа на пёстротканый киргизский ковёр и что ледники на вершинах горного хребта, которые Юлиус Фучик назвал берегом нашего далёкого странствия, сверкают ослепительными гранями алмаза». Ну кто бы ещё рассказал читателям о таких фактах, как не Нина Александровна!

Кифаят АСКЕРОВА.

Фото автора.