Калыс аксакалу перевалило за семьдесят. В аиле он пользовался уважением. Всю жизнь пас колхозных овец. Считался примерным семьянином. Не пил, не курил. Бранных слов не говорил. Но вот беда — овдовел на старости лет. Дети не стали жить в глубинке. Разъехались кто куда. И что же делать! Нашёл он себе одинокую молодуху. Разве таких мало! И вот они стали жить да поживать. И ей хорошо — пристроена вроде. И ему хорошо — есть с кем чайку попить и под присмотром хозяйственной, ещё в соку, молодой женщины.

Но людская зависть не имеет предела. Кому какое дело до жизни пожилого человека, устроившего свою жизнь? Ан нет, идут пересуды. Вот он какой бессовестный — взял молодую жену. Обсуждают на всех посиделках и так и сяк. Бабы шушукаются, а мужики хихикают. Видать, интимные темы волнуют всех. Сплетни ещё более усилились, когда ровно через год аксакальская молодуха взяла да родила сынишку. Женщины почти открыто ущипывали свои щёчки, подозревая молодуху, будто она нагуляла сыночка на стороне. Мужики жалели старика. Аильчанам, далёким от проблем Венесуэлы и Сирии, и даже от трений власти и оппозиции в столице, оставалось только обсуждать семейную жизнь старика и молодухи.

Калыс аксакал чувствовал это. И как не чувствовать, когда даже отдельные бессовестные не скрывали ухмылок при встречах. И вот однажды к нему на чай зашёл его стародавний товарищ. Разговор о том о сём. И даже этот товарищ имел сомнения насчёт отцовства Калыс аксакала. Любопытство гостя заметно выпячивалось в разговоре. И тут неожиданно Калыс аксакал попросил собеседника помочь снять с его ноги маасы (мягкую кожаную обувь, которую носят обычно пожилые люди). Не поняв, в чём дело, тот помог ему. Затем хозяин снял тёплые носки. И тут взору гостя открылись белые шестипалые ступни аксакала. Ну что ж, подумал гость, что тут удивительного — он и раньше слышал, что встречаются люди с шестью пальцами на ногах. Так и не понял, чем же хотел аксакал удивить его.

После короткой паузы, когда взгляды собеседников вопросительно устремились друг на друга, аксакал попросил гостя встать. Встать и подойти к кроватке, где мирно спал его маленький сыночек. Теперь он попросил поднять подол одеяла, укрывавшего младенца. Гость подчинился. И тут его взору открылись маленькие ножки с шестью пальчиками. Удивлению гостя не было предела. Глаза его расширились. На лице появился некоторый жар. Видимо, от стыда и неловкости за недавние подозрения. Калыс аксакал и гость молча допили чай. Тот несколько смущённо, тепло попрощался с аксакалом.

Калыс аксакал зашёл домой, поцеловал спящего сыночка и с большим облегчением принялся за свои хозяйственные дела, которых, казалось, никогда не убавится. А тут должна подойти и мать его ребёнка. Пора кормить сыночка и доить корову. Всё надо успеть. Такова жизнь.

Кемелбек КОЖОМКУЛОВ.