Четыре года назад, направляясь в первый раз в Иран, предполагала увидеть закутанный в черноту хиджабов Тегеран, а поразилась способности иранок подбирать и носить изумительной красоты и яркости платки. Уже тогда было очевидно, как жаждет страна, добившаяся экономической состоятельности даже в условиях эмбарго, вырваться из его тисков. Все в стране ждали успешного завершения переговоров по иранской ядерной программе. Но тогда никто не знал, что уже через два года после заключения соглашения Трамп выйдет из него в одностороннем порядке, и Иран вновь окажется в мучительной неопределённости. Тем не менее и в условиях почти полной изоляции, и сейчас эта страна готова делиться своим опытом. В том числе противодействия терроризму.

Что объединяет Францию и Кыргызстан в их борьбе против радикализма и экстремизма? На этот вопрос попробовала ответить француженка Катрин Пужоль — выпускница Сорбонны, великолепно владеющая русским языком, ныне профессор и директор Французского университета исследований Центральной Азии. Катрин Пужоль была не единственной иностранной участницей недавней конференции под сводами университета имени И. Арабаева, на которой учёные историки и политологи, а также представители Госкомиссии по делам религий, Духовного управления мусульман, МВД КР поделились своими мыслями о том, какие факторы приводят к тому, что люди становятся приверженцами радикальных идей и в конце концов исполнителями террористических актов, число которых по всему миру растёт.

Ирану в этом смысле есть что сказать: после Исламской революции 1979 года, на 180 градусов изменившей жизнь страны, из-за чего она практически оказалась в условиях жесточайшего экономического прессинга со стороны Запада, там произошло огромное количество терактов. По данным, которые привёл на конференции специально прилетевший в Бишкек экс-заместитель министра иностранных дел, экс-посол Ирана в Сирии и Ливане Мохаммад-Реза Рауф Шейбани, в его стране за 40 лет, прошедших со времени Исламской революции, от рук террористов погибло более 17 тысяч мирных жителей. Не случайно инициаторы конференции (Культурное представительство Ирана в Кыргызстане и университет имени И. Арабаева) приурочили его именно ко Дню Исламской революции, который отмечается на следующей неделе.

Участники «мозгового штурма» в первую очередь, конечно, попытались определить причины, по которым всё новые и новые люди попадаются на крючок вербовщиков ИГ («Исламского государства») и других террористических организаций.

Второй вопрос: как остановить дальнейшую радикализацию населения и его рекрутизацию в ряды смертников? Несмотря на простоту формулировки, ответ не может быть однозначным и предполагает много мер, которые должны приниматься комплексно. В этом были согласны все участники дискуссии. И, наконец, третий, геополитический вопрос: кому выгодно, чтобы определённые регионы мира (Ближний Восток, Западная, Центральная Азия) превращались в пылающий факел и каким образом человечество может противостоять этому?

«Не прибегая к золоту и обману…»

У руководителя Культурного представительства Ирана Али Хакимпура в марте завершается срок миссии в Кыргызстане (Тегеран каждые три года присылает на это место нового человека). О нём рассказывают как о прекрасном знатоке культуры Индии, Турции, Франции, Центральной Азии и Африки и в то же время тюрке до мозга костей. Наверное, странно слышать такое об иранце, но неудивительно с учётом того, что Иран — это симбиоз двух цивилизаций: персидской и тюркской, и в стране с древних времён гармонично живут, переплетаясь, представители и той, и другой. Если раньше Культурное представительство Ирана в Кыргызстане в основном открывало и показывало нам свою страну, то с приходом Али Хакимпура оно стало рассказывать иранцам о стране Ала-Тоо. Начал издаваться журнал «Кыргыз намы» на фарси — вышло уже восемь номеров. Впервые переводится на фарси «Манас». Юрист по образованию, но в душе философ и поэт (как, наверное, и многие в Иране, где в школах великолепно преподают Саади, Хафиза, Хайяма, Фирдоуси и других поэтов и мыслителей Востока) Али Хакимпур и на конференцию пришёл с результатами своего поиска ответа на философский вопрос: почему люди заблуждаются и становятся заложниками своей мечты, фантазии или идеала? В том числе идеала в религии. Почему люди заблуждаются и становятся фанатами идеи фикс о возрождении халифата? Почему они выстраиваются под знамёна поборников халифата, не ведая, что становятся инструментом для достижения целей некоторых стран Запада и арабских монархий, заинтересованных в продаже оружия и в вечности своей власти?

«С развалом в 1922 году Османской империи канул в прошлое и халифат, однако многие из мусульман-суннитов до сих пор жалеют о том, — говорит Али Хакимпур. — Они убеждены, что мощный институт халифата возродится и устранит угнетателей, но при этом игнорируют, что религиозное правление оправданно в том случае, если оно отвечает современным требованиям. Многие народы это поняли, поэтому, не отказываясь от своей религии и веры, основывают власть и правление в стране на двух главных столпах — международном праве и национальной воле. Вопреки их примерам, часть мусульман видит жизнь на земле «очищенной от безбожников», управляемой халифатом. Но почему они считают, что вправе управлять миром? Ведь Коран призывает следовать достойнейшим из правителей, а халифат сам по себе не гарантия того, что руководить будут лучшие и заслуженные. С другой стороны, достичь достойного правления можно лишь разумными и цивилизованными путями, а не прибегая к насилию, террору, вселению ужаса и страха: либо совершая теракты, либо, как говорил известный иранский учёный Али Шариати, прибегая к золоту и обману! …Идея распространения религиозных идеалов в их кардинально искажённой форме, без соблюдения требований времени и места, несёт насилие и разрушение, порождает множество проблем и огромные расходы для самих исламских стран. В результате уже и исламская религия стала вызывать по всему миру страх, и коранические идеалы воспринимаются как несущие экстремистский оттенок. …Стоит задуматься над тем, что экстремистские мусульманские группировки будто бы стремятся просветить и пробудить мусульман, а сами слепы и глухи. Саади прекрасно сказал об этом: «Доколе спящему будить спящего!» Экстремисты пытаются освободить мусульманские народы из оков неверующих, хотя сами погрязли в невежестве, забытье и разрухе. Они хотят сделать так, чтобы в обществе правил ислам, но приводят к тому, что люди стараются избегать исламской религии! Хотят вершить истину, но ущемляют права других на жизнь и выбор. Считают себя последователями Пророка, но не подозревают, насколько они далеки от его благородного нрава! Хотят объединить мусульман, но сеют рознь и вражду между ними. Желают, чтобы мусульмане были в почёте, но из-за своих грубых действий только принижают их в глазах мирового сообщества».

По числу медресе мы впереди всех

Интересную и говорящую саму за себя статистику представил ректор КГУ имени Арабаева, доктор исторических наук, профессор Толобек Абдырахманов. По его данным, в Кыргызстане всего 112 исламских учебных заведений (1 университет, 9 институтов и 102 медресе). В Казахстане с его 19 миллионами населения всего 13 (1 университет, 9 медресе и 2 центра подготовки чтецов Корана). В Узбекистане с его 32 миллионами населения — 11 (2 института и 9 медресе). В Таджикистане только один институт на всю страну. Лидерство нашей страны по количеству исламских учебных заведений, надо полагать, объясняется либеральностью законодательства.

По количеству мечетей всех обходит Таджикистан — примерно 3 700, на втором месте наша страна — 2 816, на третьем Казахстан — 2 369, потом идёт Узбекистан — 2 050, и завершает пятёрку центральноазиатских государств Туркменистан — 398.

Динамика численности желающих совершить хадж за последние девять лет такова: если в 2010 году в Кыргызстане из каждой тысячи населения 78 человек хотели отправиться в паломничество по святым местам, то в прошлом году — уже 9 из каждой сотни; в Казахстане соответственно 16 и 24 из каждой сотни, в Узбекистане — 18 и 21; в Таджикистане — 65 и 68 из каждой тысячи, в Туркменистане всего трое из тысячи жителей, а в минувшем году и вовсе двое на тысячу. Выходит, и тут мы первенствуем по темпам роста.

Не пойти ли путём России?

Доктор исторических наук, профессор Каана АЙДАРКУЛ, как председатель созданной два года назад в Кыргызстане Ассоциации женщин сектора безопасности и член Международной ассоциации женщин полицейских, естественно, не могла обойти вниманием тот факт, что из 863 граждан нашей страны, отправившихся, по официальным данным, с 2010-го по 2016 год в Сирию и Ирак, 188 (23,8%) составляют женщины. Что их туда влечёт? Обещанные вербовщиками большие деньги и высокий статус при поступлении в исламскую полицию. Почему кыргызстанки клюют на эту наживку? Корень проблемы Каана Айдаркул видит в том, что за постперестроечное время у нас женщины, к сожалению, превратились в одну из самых уязвимых категорий населения. Многие из них подвергаются насилию со стороны мужа, бесправны и безграмотны. Тенденция безграмотности растёт: многие семьи уже не отправляют детей в 9-й класс школы, особенно девочек.

Мы сами должны мобилизовать свои ресурсы на противодействие радикализации, понимая, что её жертвами будут все граждане, говорит профессор. Понятно, что применения только традиционных мер, ориентированных на обеспечение безопасности, недостаточно. Нужно переходить к комплексному решению проблемы. В том числе создавать рабочие места, открывать спортивные секции, различные кружки, расширять возможности женщин. Который год не решается вопрос о государственной сертификации исламских учебных заведений и внедрении стандартов религиозного образования. В некоторых из них обучение сводится к зубрёжке сур Корана и изучению культовых обрядов. Складывается впечатление, что государству легче отправить молодых людей учиться куда-нибудь, чем создать условия здесь. Неудивительно, что в результате мы получаем очередных носителей чуждых нам идеологии и менталитета, насаждающих образ жизни, культуру, внешний вид, одежду и стандарты поведения той страны, в которой они обучались. Может, стоит перенять опыт России, где религиозных служителей готовят у себя в стране, и получают кадры, хорошо знающие не только каноны ислама, но и местный менталитет и традиции. Неоправданно медленно продвигается работа и по совершенствованию системы светского религиоведческого образования, обращает в очередной раз внимание Каана Айдаркул. Как показывает зарубежный опыт, учить детей толерантности, доброте, нравственности надо с дошкольного возраста, причём используя и современные технологии: разрабатывая сайты с практическими рекомендациями для учителей, родителей, руководства школы, создавая ролики, мультфильмы для самых маленьких и т. д.

Необходимо от констатации фактов переходить к упреждающим действиям. В качестве примера профессор назвала тот факт, что в прошлом году соответствующие службы в стране заблокировали 24 сайта, 5 аккаунтов в Facebook, 27 — в Twitter и 19 каналов на видеохостинге YouTube, пропагандирующих противоправные действия.

Победа в войне — это иллюзия

По словам Чрезвычайного и Полномочного Посла Ирана Али Моджтаба Рузбехани, хотя организация ИГ — главный фигурант террористических сил, и потерпела в последние годы серьёзные поражения и ослабла, но терроризм в виде существующих различных экстремистских группировок, остаётся одной из главных проблем всего мира, а не только Западной Азии, вступившей из-за него в опасную фазу. Политика Ирана в регионе, по словам дипломата, всегда заключалась в том, чтобы поддерживать многостороннее сотрудничество как лучший способ противостоять угрозам безопасности и развития. Сегодня эти угрозы и проблемы сложны и многогранны, как никогда. Поэтому нужно найти коллективный ответ на национальном, региональном и мировом уровнях. Остро необходимо расширение сотрудничества между ООН, региональными и субрегиональными организациями, такими, как ШОС, ОЭС (последняя объединяет учредивших её Иран, Пакистан, Турцию и присоединившихся позже Азербайджан, Афганистан, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан).

Поддержка некоторыми странами экстремистских и террористических группировок в Сирии и переброска иностранных боевиков-террористов в Афганистан, страны Центральной Азии породили цепочку многочисленных кризисов в регионе. Соответственно, страны региона должны сотрудничать и создавать совместную стратегию, чтобы остановить распространение экстремизма и его финансирование. Что касается Тегерана, он всегда готов к взаимодействию в борьбе с экстремизмом и терроризмом, заявил дипломат. Заключённые недавно соглашения между Исламской Республикой Иран и Кыргызской Республикой могут обеспечить надлежащую платформу для этого.

Помогая правительствам Ирака и Сирии изгнать террористов со своей земли, Тегеран, по словам Али Моджтаба Рузбехани, остаётся убеждённым сторонником урегулирования региональных кризисов субъектами и правительствами региона. Вмешательство же трансрегиональных держав без обращения пострадавших стран только усложняет задачу, отдаляя от решения. В качестве примера Али Моджтаба Рузбехани привёл действия Соединённых Штатов на Ближнем Востоке, в результате чего регион, по его выражению, превратился в склад пороха. И напротив, сотрудничество России, Ирана и Турции в формате Астанинского процесса позволило добиться такого продвижения в урегулировании сирийского кризиса, которого ранее ни одна из сторон и не планировала достичь. Дипломат подчеркнул, что Соединённые Штаты и Европа промышляют продажей оружия в странах региона на сотни миллиардов долларов, пренебрегая тем фактом, что оно используется против мирных людей. Вмешательство извне и массированные поставки вооружения привели раздираемый гражданской войной Йемен к величайшей гуманитарной катастрофе. В то же время Тегеран, обращает внимание дипломат, с самого начала кризиса предложил план прекращения там огня, предоставления гуманитарной помощи, установления диалога и создания расширенного коалиционного правительства. Военная победа какой-либо из сторон в этом конфликте является иллюзией, сказал Али Моджтаба Рузбехани, предложенный план урегулирования — единственно верное решение. В заключение он ещё раз подчеркнул, что путь к всеобщему миру лежит через создание сильного регионального пространства и условием достижения этой цели являются сотрудничество и диалог государств региона. Нужно уважать международное право, создавать свою систему безопасности, развивать сотрудничество, быть толерантными, больше контактировать народам и простым людям. При этом не поддаваться ложным идеям о чьей-то исключительности и игнорировании интересов других.

* * *

Примечательно, что иранские участники конференции построили свои выступления на призыве к региональному сотрудничеству как к единственно эффективному пути предотвращения терроризма. Оно понятно. Иран, в первое десятилетие после Исламской революции веривший в её экспорт, давно уже понял бесперспективность идей об экспорте каких-либо революций. Современная Персия выстраивает свою внешнюю политику на доктрине равноправного диалога, взаимопонимания и сотрудничества. Абсолютно согласен с идеей регионального сотрудничества директор аналитического центра «Разумные решения», кандидат исторических наук Эсен Усубалиев, однако он убеждён, что Иран, активно участвуя в выстраивании диалога и разрешении конфликтных ситуаций на Ближнем Востоке, пассивен в этом смысле в Центральной Азии. Прав ли он? Впрочем, послушаем сначала его самого.

«Современная ситуация в области безопасности и противодействия международному терроризму в таких ключевых регионах, как Ближний Восток, Южная и Центральная Азия, а также в России и Китае, диктует необходимость совместного обсуждения и выработки действий против общих угроз безопасности как внутреннего, так и внешнего характера. Если страны Центральной Азии, Россия, Китай, а также Индия и Пакистан (благодаря членству в ШОС) в той или иной мере участвуют в коллективном обсуждении, то Иран остаётся единственной страной, которая не участвует в коллективных формах сотрудничества в этой области в Центральной Азии», — говорит Эсен Усубалиев. Тегеран, рассуждает он далее, образовал вместе с Москвой и Анкарой геополитический треугольник для мирного разрешения сирийского кризиса, с этой же целью участвует в Астанинском процессе, а также имеет собственную площадку для обсуждения проблем безопасности в Западной Азии — Тегеранскую конференцию, прошедшую в январе во второй раз. Благодаря своему потенциалу Иран оказывает влияние на ход международных переговоров по безопасности в нескольких регионах: на Ближнем Востоке и в Персидском заливе, в Афганистане и Пакистане, на Кавказе, в Каспийском регионе и частично в Центральной Азии. Из всех этих направлений выстраивания диалога центральноазиатское, по мнению Э. Усубалиева, остаётся для Тегерана пока ещё самым неразвитым. Он объясняет это как внутренними причинами — отсутствием у государства отдельной стратегии по Центральной Азии, так и внешними — международным давлением и политикой изоляции со стороны Запада, а также ещё не выработанной позицией России и Китая в вопросе о роли Ирана в Центральной Азии.

Исторические, культурные и религиозные связи Ирана и стран Центральной Азии являются неоспоримым историческим фактом, они образуют фундамент, на котором, по идее, можно выстраивать прочные современные отношения во всех сферах. Однако для достижения устойчивых форм сотрудничества необходима совместная работа как Ирана, так и самих стран Центральной Азии, заключает аналитик.

Всё вроде бы верно в его размышлениях, за исключением главного: Иран-то не против активного участия в обеспечении безопасности в Центральной Азии. О нацеленности восточной державы на региональное сотрудничество говорит тот факт, что, находясь в течение 13 лет в статусе страны-наблюдателя в ШОС, она упорно добивается, чтобы её приняли в этот союз. Россия неоднократно выражала готовность поддержать Иран, заявляя, что не видит никаких препятствий. Однако какое-то время принятию Ирана мешало то, что не было выработано соглашение по его ядерной программе. Сейчас пишут о том, что против выступают по политическим соображениям некоторые члены ШОС (называют Китай, Таджикистан). В общем, это тема отдельного большого разговора. Напомню только, что минувшим летом на саммите глав государств ШОС в Циндао Президент Ирана Хасан Роухани в очередной раз заявил о готовности усилить сотрудничество с ШОС в борьбе с терроризмом, призвав страны региона обмениваться разведывательной информацией. «В последние годы терроризм, сепаратизм и насильственный экстремизм распространился во многих частях мира, особенно в соседних с нами районах в Центральной и Западной Азии, — цитировало его тогда РИА Новости. — Террористические группы взаимодействуют и набирают свежие силы из-за недостаточного обмена информацией среди стран региона. Поэтому усиление обмена развединформацией может эффективным образом ослабить их сеть». Роухани выступил за создание регионального механизма для более эффективного противодействия террористическим группировкам и, отметив, что Иран за последние десятилетия накопил ценный опыт вновь предложил воспользоваться им.

Стремление поделиться своим опытом иранские представители продемонстрировали и на конференции в университете. В частности, экс-заместитель министра иностранных дел, ныне старший научный сотрудник иранского Института политических и международных исследований (IPIS) Мохаммад-Реза Рауф Шейбани предложил конкретные вещи. В частности, начать с того, что выработать общее определение терроризма, далее разработать механизм и сформировать региональную систему коллективной безопасности, устранять внутренние факторы, способствующие появлению террористических организаций, блокировать их финансирование, вмешательство трансрегиональных держав и т. д.

О готовности Ирана обмениваться базами данных о террористических элементах Шейбани тоже сказал.

Кифаят АСКЕРОВА.

Фото Асии ИСАБАЕВОЙ и автора.