(Окончание. Начало в номере от 17 июня 2020 г.)

В начале этой статьи мы рассказывали об исследовании «Запугивание и преследование среди детей», проведённом в США Рашми Шетгири, доктором медицинских наук. Сегодня мы завершаем знакомство с ним, приводя медицинские рекомендации, а также представляем мнения российских педагогов и сведения о ситуации в Кыргызстане.

Медицинские рекомендации

Американская академия педиатрии и Американская медицинская ассоциация опубликовали политические заявления о запугивании и предоставляют образовательные ресурсы для поставщиков медицинских услуг и пациентов. Они рекомендуют медикам выявлять детей, подверженных риску насилия, консультировать ребят и семьи, проверять наличие сопутствующих заболеваний и выступать за профилактику издевательств на местном, государственном и национальном уровнях.

Например, выявлять несовершеннолетних, столкнувшихся с притеснениями по любую из сторон, — и в качестве «хулиганов», и «жертв», — поможет следующая беседа с вопросами: «Как дела в школе? Тебе нравится школа? У тебя есть там друзья? А вне её? Скажи мне имя одного из твоих друзей. Кто-нибудь на тебя обижался или тебя обижали в школе? А вне учёбы? В интернете, по телефону? Ты кого-нибудь обижал или кого-то злил в школе? Вне её? Или используя интернет, мобильный телефон? Ты когда-нибудь участвовал в драках или стычках?»

Ну и, конечно же, насторожить должны такие заметные глазу признаки, как: тревожное, подавленное состояние; синяки; порванная одежда; постоянные просьбы или кражи денег у членов семьи (они нужны, чтобы заплатить вымогателям); жалобы на эмоциональное и/или физическое состояние; боль в голове или животе; энурез; проблемы со сном или ночные кошмары; отказ ходить в школу или ухудшение успеваемости.

Особое внимание надо уделить детям со следующими проблемами: развития, эмоциональными, поведенческими, а также хроническими со здоровьем.

Необходимо все участвующие в процессе угнетения стороны, то есть самих ребят и их родителей, вовлечь в общение, направить к психиатрам для диагностики и консультирования, в другие медицинские, а также социальные службы, мотивировать к работе с учителями, консультантами и руководством школы и школьного округа для решения проблемы издевательств. Детям нужно предоставить сценарии поведения и научить реагировать на притеснения, устанавливать дружеские отношения. Усиленный надзор и мониторинг использования ими сотовых телефонов и интернета со стороны родителей могут быть полезны для предотвращения киберзапугивания. Также матери и отцы, и провайдеры могут выступать в школах с просьбой рассмотреть вопрос об ограничении или запрете использования мобильной связи в школе.

Ближний опыт

В 2015 году в Москве издали два методических пособия: «Школа без насилия» и «Предотвращение насилия в образовательных учреждениях». Содержание их схоже, авторы ссылаются друг на друга и опираются на обе работы. В их создании участвовали и специалисты из СНГ, в том числе Кыргызстана. В чём-то оба документа перекликаются с работой американского врача, но я процитирую оригинальные мысли.

Вот как в пособиях авторы характеризуют «хулиганов»: «Учащиеся, систематически издевающиеся над сверстниками, а иногда и учителями, делают это, как правило, вполне сознательно, чтобы самоутвердиться, почувствовать и продемонстрировать свою власть. Их агрессия вызвана не столько неумением сдерживать гнев, сколько желанием устрашить, причинить боль и страдания другим в условиях отсутствия угрозы наказания».

Как следует из указанных работ, подростки, которые становятся обидчиками, — это уверенные в себе, склонные к доминированию в группе и подчинению других, морально и физически сильные, эмоционально импульсивные и легко приходящие в состояние гнева и агрессии, с низким уровнем эмпатии к своим жертвам, часто «задирающие» не только своих сверстников и более младших, но и взрослых (учителей, родителей, представителей органов правопорядка). Перечисляются возможные мотивы: семейное неблагополучие; учебная неуспеваемость и отсюда зависть к более успешным одноклассникам. «Обращение к насилию позволяет таким детям утвердить свой статус в классе или группе, школе или училище силой, вызовом учителям, унижением сверстников или более младших, а иногда и более старших обучающихся, удержанием всех в страхе… Нередко кумиры обидчиков — «сильные личности», которые выше законов, норм поведения и морали».

А вот о «жертвах»: «Причиной виктимизации может стать «фактор инаковости» — наличие какого либо отличия от большинства сверстников, например, особенностей (нарушений) развития или внешнего вида, характера, поведения. Буллингу нередко подвергаются одарённые личности (имеющие высокие академические или интеллектуальные способности)… Однако любой ребёнок может пострадать от насилия». По мнению составителей, пострадавшим свойственны неуверенность в себе, низкая самооценка, повышенные чувствительность к жизненным трудностям и стрессам, личностная и ситуативная тревожность, неспособность сопротивляться насилию, неумение постоять за себя и эффективно общаться со сверстниками. Часто это физически слабые или пугливые дети, которые не умеют демонстрировать уверенность и скрывать тревогу и страх. Кроме того, жертвой нападок рискуют стать ребята, к которым предвзято относятся учителя и другие работники образовательной организации.

Вот что российские специалисты говорят о семье. По их замечанию, важным фактором, повышающим вероятность проявления насилия в образовательной организации, является семейная ситуация обучающихся: социально-психологическое неблагополучие или насильственные отношения в семье, эмоциональная холодность и низкая степень сплочённости её членов, отсутствие взаимной поддержки; отсутствие контроля за жизнедеятельностью ребёнка со стороны родителей или тёплых доверительных отношений его с ними… Нередко обидчиками становятся дети, которых отцы и матери учат вести себя доминантно, подавлять других и отстаивать свои интересы любой ценой.

А вот их высказывания о роли самой школы. По их словам, отсутствие должного контроля со стороны учителей, их нежелание справляться с отдельными проявлениями насилия и неумение оказывать адекватную и своевременную помощь всем его сторонам создают благоприятную среду для появления и повторения единичных инцидентов и их перерождения в систематическую травлю. Преподаватели, другие работники образовательной организации могут провоцировать насильственное поведение среди обучающихся, проявляя насилие по отношению к ним: применяя телесные наказания; употребляя грубые, унижающие достоинство выражения, крики и оскорбления; подвергая дискриминации; пытаясь жёстко регламентировать все аспекты жизнедеятельности учеников; предъявляя завышенные требования к учёбе или дисциплине; занижая оценки в качестве наказания за нежелательное поведение.

И далее: «Агрессивную реакцию учеников может вызвать и чрезмерное выделение педагогом кого-то из них в качестве положительного или отрицательного примера, а также стимулирование между ними соперничества в ущерб сотрудничеству. Наиболее сложная и тяжёлая для всех участников образовательных отношений ситуация возникает в том случае, когда руководство и педагогический коллектив образовательной организации отказываются признавать случаи притеснения, возлагают вину за случившееся на пострадавшего, убеждают родителей не обращаться в правоохранительные органы. Подобные действия усиливают у обидчиков чувство безнаказанности, а у пострадавших вызывают отчаяние и ощущение безнадёжности, способствуют эскалации насилия и нередко приводят к трагическому исходу».

А вот самая важная мысль — о роли всех нас. Так, характер и распространённость насилия в образовательных организациях часто свидетельствуют об агрессивности в обществе в целом, что в свою очередь отражает социально-экономические и политические условия, культурные нормы, традиции и ценности, законы и их соблюдение, отмечают авторы пособий. Среди социальных факторов возникновения насилия в целом и буллинга в частности — гендерные стереотипы, социально-экономическое неравенство и влияние средств массовой информации.

Также специалисты указывают, что учащиеся из более обеспеченных или статусных семей могут пренебрежительно относиться к ученикам из малоимущих. Мигранты и представители этнических меньшинств чаще остальных подвергаются травле в школе. В свою очередь те, над кем насмехаются, могут подвергать физическому насилию своих обидчиков… Место расположения образовательной организации также влияет на степень распространённости в нём издевательств. В школах и училищах, расположенных в социально неблагополучных местностях, отмеченных более высоким уровнем преступности, чаще совершаются акты насилия.

Также составители методических документов пишут, что частое упоминание и демонстрация насилия в СМИ, культивирование такового в кино и рекламе, использование таких сюжетов в компьютерных играх и неконтролируемое распространение порнографии увеличивают агрессивность людей в целом и детей и подростков в частности.

Любые из выделенных факторов могут лежать в основе проявлений насилия, резюмируют представители педагогической науки. Но агрессия в образовательной организации — это результат сложного взаимодействия личностных, семейных, средовых и социальных причин.

Ситуация в Кыргызстане

В сентябре 2018 года представительство ЮНИСЕФ в КР распространило пресс-релиз о том, что половина (150 миллионов) подростков (13-15 лет) в мире сталкиваются с насилием со стороны сверстников в школе.

«Образование — это ключ к построению мирного общества, однако для миллионов детей по всему миру школа опасна сама по себе, — сказала Генриетта Фор, исполнительный директор Детского фонда ООН (ЮНИСЕФ). — Каждый день ученики сталкиваются со многими опасностями, включая драки, принуждение к вступлению в вооружённые группировки, запугивание при личном общении и в интернете, жёсткую дисциплину, сексуальные домогательства и вооружённое насилие. Это сказывается на их обучении и благосостоянии, а в долгосрочной перспективе может привести к депрессии, тревожности и даже суициду».

Согласно докладу этой структуры «Урок на каждый день: остановим насилие в школах», мальчики и девочки одинаково подвержены риску травли, но девочки с большей вероятностью становятся жертвами психологических форм запугивания, а мальчики более подвержены риску физического насилия и угроз.

В Кыргызстане 83,5% детей заявляют, что испытывали насилие в школах, сообщало представительство ЮНИСЕФ.

В другом своём пресс-релизе структура указывала, что запугивание со стороны учителей и сверстников является основной причиной того, почему кыргызстанские дети не посещают занятия. Агрессия в образовательных учреждениях и рэкет — одни из ключевых причин роста насилия среди молодёжи в стране, что приводит к случаям суицида среди учеников.

Также в ЮНИСЕФ утверждали, что разработали программу «Школа без насилия», реализованную правительством в 2011-2015 годах: «Пилотная фаза доказала свою высокую эффективность в повышении осведомлённости о насилии среди школьников, учителей, социальных педагогов и членов местных сообществ в 38 школах».

«В тех 38 школах, где мы работали, уровень насилия упал на 50%, где-то — на 20%, 30% и даже на 60%», — говорила Назгуль Турдубекова, директор ОФ «Лига защитников прав ребёнка» в интервью АКИpress.

А вот какие утверждения содержатся в Альтернативном отчёте НПО по выполнению Кыргызской Республикой обязательств Конвенции о ликвидации дискриминации в отношении женщин (CEDAW) по аспекту реализации прав детей за 2014 год, подготовленном общественным фондом «Лига защитников прав ребёнка».

«Согласно исследованию ЮНИСЕФ, насилие в средних школах проявляется в следующих формах (по данным опроса старших школьников): словесные оскорбления/унижение — 22,5%; рэкет — 19,5%; дедовщина — 17,5%; другое (всё спокойно, нет насилия) — 17,5%; психологическое давление/запугивание — 11,5%; физическое рукоприкладство — 11%; действия сексуального характера — 0,5%. При этом 9,5% старшеклассников и 14,4% учащихся средних классов отметили (по категориям «часто» или «редко») присутствие таких явлений, как домогательства в отношении старшеклассниц со стороны учителей — мужчин и работников службы безопасности. 1,5% родителей также известны случаи сексуального насилия в отношении детей в школе», — это из доклада.

В ноябре 2019 года на сайте Cabar.asia (проект Института по освещению войны и мира; не путать с агентством «Кабар») увидела свет статья «Школьный рэкет в Кыргызстане: когда молчание не золото». В ней приводились следующие данные со ссылкой на исследование «М-Репорт»: в 2017 году 27% опрошенных молодых людей отметили отсутствие рэкета, в то время как большинство либо сами становились жертвами, либо видели это явление по отношению к другим. 2% респондентов признались, что сами занимались или занимаются вымогательством. Наиболее распространёнными причинами такого явления, по мнению молодёжи, оказались проблемы семейного воспитания (30%), стремление к самоутверждению (22%), влияние криминальных групп (19%) и безнаказанность (12%).

В аналитическом исследовании Национального института стратегических исследований «Обеспечение безопасности образовательной среды в школах Кыргызстана» (2019г.) озвучен вывод, согласно которому источником рэкета являются две категории школьников. Первая — дети из малообеспеченных семей, по причине того, что они испытывают материальную нужду, а вторая, противоположная — дети из обеспеченных семей, которые чувствуют вседозволенность.

Однако рэкет — это лишь один из аспектов огромной многогранной проблемы издевательств в детской среде. Например (не всегда), ему подвергается группа людей, скажем, ученики младших классов, только по тому признаку, что они младше: им несколько легче, потому, что их много, и они понимают, что дело не в них. В то время как если отдельный ребёнок сталкивается с насилием против себя, как личности, со стороны одного человека или, что намного страшнее, толпы, то в одиночку противостоять всем невозможно, поэтому «изгой» не видит для себя другого выхода, кроме смены школы или самоубийства. К последнему он прибегает в том случае, если думает, что проблема не в обидчиках, а в нём самом, что это он «неправильный» (некрасивый, неумный и т. д.), не соответствует миру, и в любом другом учебном заведении ситуация повторится. А ещё он может устроить массовый расстрел.

Резюме

Школа — это модель общества, в ней те же процессы, те же роли. Всё, что говорится о насилии в её пространстве, можно отнести и к нашей жизни в целом. В ней те же «хулиганы»-обидчики, те же «жертвы», страдающие от агрессии, те же представители власти (в учебном заведении это директор, завучи и весь преподавательский состав, а в стране — государственные институты), и те же самые многочисленные наблюдатели, которые либо поддерживают угнетателей и участвуют в притеснении уязвимых, либо ничего не предпринимают. И в ней те же самые причины.

Алия МОЛДАЛИЕВА.

Для иллюстрации статьи использованы кадры из азиатских фильмов про школу.